Побоище, которое случилось 22 марта на Вестминстерском мосту в Лондоне и о котором продолжают писать все британские и крупнейшие мировые СМИ, устроил один человек. Его имя Адриан Элмс.

Он родился британцем в городе Дартфорт, графство Кент. И пока носил это имя, нажил троих детей, стал учителем английского языка, энтузиастом бодибилдинга и мало чем отличался от соседей. Однако газетчики раскопали, что у него тотчас происходило «раздвоение личности», как только он начинал рассуждать о религии, которую он, урождённый британец, нашёл в исламе: «Его лицо моментально менялось, взгляд становился тяжелым, и он выглядел злым, - рассказала  репортерам The Telegraph его соседка Анна Горас. – Он выходил из себя из-за того, что британцы неправильно воспитывают своих детей и отправляют их в плохие школы».

Ещё пару лет назад его видели бритым, но, отпустив бороду и поменяв имя на Халид Масуд, он должен был бы стать объектом внимания полиции и спецслужб, тем более что его не раз задерживали за нарушение общественного порядка, нанесение побоев и ношение холодного оружия. Однако не стал. Британская МИ5 заявила, что Масуд не находился под наблюдением. Террористом его назвали только на Вестминстерском мосту 22 марта.

И день, и место, и способ атаки на Великобританию, а это именно её, свою родину, атаковал на автомобиле, давя людей перед английским парламентом новоявленный Халид Масуд, были выбраны не случайно. Годовщина брюссельской трагедии, унесшей жизни 32 человек, и теракт в минувшем декабре в Берлине  прямо указывают на то, что Вестминстерский мост – это фанатичное возмездие Европе. На этом мосту  столкнулись не террорист-одиночка, как его представляют британские СМИ и лондонская полиция, а два мира, так и не нашедшие способ сосуществовать.

Разворошив Ближний Восток и Северную Африку, Европа «умыла руки», даже не предполагая, по-видимому, что война и кровь неизбежно бумерангом вернутся на их землю. И дело тут даже не в том, что военным вмешательством Запада в Афганистане, Ираке, Ливии, Сирии были вызваны потоки беженцев, из среды которых вспышки насилия прорываются теперь туда, откуда это насилие пришло.

Британские газеты сейчас полны откликов и заявлений о единстве британской нации, о том, что «британцев не запугать». Вся эта газетная шумиха лишь кое-как может прикрыть полное фиаско внутренней политики Великобритании, которую так настойчиво проводила в жизнь нынешний премьер Тереза Мэй в бытность свою министром по делам женщин и равноправия и министром внутренних дел. Трезвых голосов почти не слышно. Пожалуй, только лидер Партии независимости Соединенного Королевства Найджел Фараж отважился заявить  журналисту The Independent, что он не верит лозунгу британских политиков, которые твердят о единстве всей страны. «Я думаю,  - говорит Фарадж, - что пришел момент для нас предъявить обвинение. Что эти политики сделали в последние 15 лет, чтобы мы хорошо жили в этой стране следующие 100 лет?»

Нейл Фарадж выносит обвинение политике мультикультурализма для Британии: «Проблема в том, - заявляет он, - что мультикультурализм ведет к разделению общества… Я с сожалением говорю, что сейчас мы имеем пятую колонну, живущую в европейских странах».

И, словно подтверждая эти слова, «Исламское государство» (ИГ) уже объявило, что Масуд был одним из его «солдат», а после резни в Париже в ноябре 2015 года было сказано, что следующей целью станет Великобритания.

Элмс-Масуд – не мальчик,  ему было 52 года, когда он сел в автомобиль и отправился на Вестминстерский мост воевать против Британии. Отца троих британцев вывести на тропу войны могла только ненависть. И корни этой ненависти лежат не на поверхности.  The Guardian пишет: «Печальная реальность в том, что надо подумать, обвиняя плохих парней или плохие идеи, существующие очень далеко от нашего дома, в насилии у нас дома. Никто не должен удивляться тому, что человек, атаковавший одно из самых символических мест Британии, был рожден в Великобритании».

Если развивать эту мысль далее, приходишь к известному социологам факту: в странах, подверженных активным иммиграционным процессам, к числу которых принадлежит и Великобритания, эмигранты первого поколения – это обычно лояльный властям слой граждан. Получившие в новой для них стране убежище, а с ним и пособие по безработице, пособие на каждого ребёнка, льготное медицинское обслуживание, дешёвый проезд в общественном транспорте, скидки за коммунальные платежи и зачастую почти бесплатное государственное жильё – словом, весь пакет услуг, полагающийся принятым на иждивение государства счастливым «новобританцам», они живут, как правило, чувством благодарности властям и готовы приходить к избирательным урнам дважды, чтобы поддержать такое правительство в любых его начинаниях.

Однако проходят годы, и в жизнь вступает следующее, уже «европейское» поколение иммигрантов. Поколение, воспитанное внутри замкнутого этнического сообщества на основе  его обычаев, традиций и не стесняющее эксплуатировать систему социальной помощи.

Второе поколение мигрантов теперь даже мигрантами опасно называть. Оно хорошо говорит по-английски, любит уроки безопасного секса в школе и тут же применяет знания на практике. Оно наследует дома, машины и бизнесы своих отцов и почему бы им ни унаследовать сразу и Англию целиком?

Задумаются ли об этом на заседании чрезвычайного правительственного комитета COBRA (Cabinet Office Briefing Room A), который собрала сразу после теракта премьер-министр Великобритании Тереза Мэй? Можно, конечно, как австралийский премьер Малколм Торнбул, сразу прикрикнуть на местных «правых», обвинив их в том, что они играют на руку исламистам, требуя запретить въезд мусульман в страну. Однако и в Австралии, и в Великобритании под британской короной родилось уже не одно поколение мигрантов. В Сиднее тоже есть свой мост – знаменитый на весь мир Харбор-Бридж, на котором ежегодно австралийцы во главе с главным министром штата встречаются с аборигенами в знак примирения после геноцида в прошлом. Похоже, именно такая миссия может быть отведена лондонскому мосту у Биг-Бена. Однако сколько бы арестов ни сделала сейчас лондонская полиция, уже схватившая в Лондоне и Бирмингеме 8 человек от 20 до 60 лет по подозрению в приготовлении акта терроризма, - это лишь конвульсии  правоохранительной системы, не способной взять под контроль иммигрантские умы и сердца.

«Толпы лондонцев, - пишет   Herald Sun, - собираются на Трафальгарской площади, чтобы отдать честь трем погибшим в террористической атаке. На некоторых из них футболки с напечатанными словами «Я мусульманин, спроси меня, о чем хочешь». Трое держат плакат «Любовь для всех, ненависть никому». Мэр Лондона, сменивший на этом посту Бориса Джонсона, рождённый в Великобритании пакистанец и мусульманин Садик Хан говорит о том, что надо выразить солидарность с теми, кто потерял жизнь и семью, кто пострадал и сказать террористам: «Вам не удастся нас разделить, мы остаемся едиными, и мы самый великий город мира».

Елена Пустовойтова

24.03.2017

Источник: Фонд стратегической культуры

Кто стоит за терактами в Лондоне?

Востоковед, кандидат исторических наук Георгий Асатрян — о наиболее вероятных заказчиках и организаторах теракта в столице Великобритании.

Абсолютно "одиноких волков" не бывает, всегда есть человек X.

В самом сердце Лондона произошёл теракт. Как бы это чудовищно ни звучало, но он никого не удивил. Очередной теракт в Европе. Погибло пять человек, десятки получили ранения. Мир, и в особенности европейцы, к сожалению, уже привыкли к терактам. Великобританию международный терроризм не атаковал достаточно давно. Однако это не значит, что фанатики не "интересовались" ею. Туманный Альбион всегда был, остаётся и будет оставаться в центре внимания радикалов. 

Если коротко, то Великобритания — удобная с идеологической точки зрения цель по трём причинам. Исторически британцы до сих пор воспринимаются жителями стран третьего мира как колонизаторы. Особое отношение к ним и в мусульманском мире. Во-вторых, Лондон — активный участник войны в Афганистане и Ираке. Также Великобритания участник международной коалиции по борьбе с ИГИЛ, возглавляемой США. Лондон принимает активное военно-политическое участие в происходящих событиях в Сирии и Ираке. В-третьих, Великобритания ближайший союзник "цели номер один" террористов — США. Политическая поддержка Израилю также вызывает ненависть у исламистов.

На момент написания статьи никто не взял на себя ответственность за террористические акты на Вестминстерском мосту. Я провёл, наверное, часов пять за чтением салафитских аккаунтов и сайтов. Многие из них близки к ИГИЛ, некоторые к "Аль-Каиде". Именно поэтому у меня нет сомнения, что рано или поздно ИГИЛ или структура, близкая к ней, возьмёт на себя ответственность за теракт.

Почему не "Аль-Каида"? Во-первых, она побеждает (в противостоянии террористических групп) в Сирии. Постепенно эта сетевая салафитско-джихадистская группировка становится главным игроком в сирийском сопротивлении, заменяя остатки оппозиции. Во-вторых, "Аль-Каида", в отличие от ИГИЛ, имеет солидную идеологическую базу, которой уже не первый десяток лет. Помимо всего прочего, основа этой базы заключалась в тезисе о необходимости атаки "дальнего врага", то есть Запада. После определённых неудач и в особенности после появления и укрепления ИГИЛ, лидер "Аль-Каиды" Айман аз-Завахири несколько отошёл от этой линии. По его мнению, в нынешних условиях группировке нужно укреплять свои позиции "дома", то есть в регионе Ближнего и Среднего Востока, а также Северной Африке. Аз-Завахири составил специальный список наиболее подходящих по базовым условиям стран и даже провинций, где сторонники "Аль-Каиды" могут найти "тихую гавань" и закрепиться.

Но даже не это главное.

Эта группировка не будет тратить ресурсы для поиска "одинокого волка" с целью самоподрыва или тарана на Западе. Радикалы этой группы заняты Идлибом, противостоянием с военизированным крылом "Братьев-мусульман" в Сирии.

Совсем другое дело ИГИЛ. Оно на спаде, терпит одно поражение за другим, перманентно теряет территории и инфраструктуру. Всё это влияет на бюджет группировки. ИГИЛ окончательно уходит в сирийские и иракские деревни. Внимание медиа снижается, возможности падают, врагов, в том числе в среде суннитских племён, становится больше.

Что делать в этом случае? Идеологи ИГИЛ дали простые, а порой даже иллюстрированные ответы.

Француз марокканского происхождения Абу Сулейман аль-Фаранси сменил на посту "шефа европейских операций" Абу Абдулрахмана, убитого летом 2014-го. Происхождение второго дало ему возможность занять руководящие посты в ИГИЛ: суннит, выходец из крупного племени в иракской провинции Анбар. Аль-Фаранси приписывают "в заслугу" теракты в Париже. А после того, как ИГИЛ стало терять позиции и, соответственно, базу поддержки, аль-Фаранси выступил со своего рода "дорожной картой" для ИГИЛ.

В конце 2016 года он записал видеоролик, где призвал сторонников организации в Европе больше не ехать в Сирию и Ирак. К тому времени количество уезжающих в ИГИЛ значительно снизилось, по некоторым данным, на 70–90%. К слову, "истинные верующие" должны были сосредоточиться на организации атак в странах своего пребывания. Призыв сопровождался подробными инструкциями. На видео аль-Фаранси на двух языках объяснял, как нужно использовать нож для того, чтобы нанести больший урон противнику. Примерно в то же время вышел очередной выпуск журнала террористов "Рим", где была уже другая инструкция — использование автомобиля в качестве тарана.

ИГИЛ, как и в прошлом "Аль-Каида", любит годовщины. Это своего рода сигнал или напоминание. К сожалению, террористам удалось в годовщину бельгийских атак совершить хоть и немасштабную, но крайне резонансную акцию. Нет сомнения, что британские спецслужбы усилят контртеррористическое направление своей деятельности, как это было в 2005 году.

Однако сейчас, впрочем, как и тогда, это не поможет. Нужно понимать, что подобные акции — новая форма террористической активности, которая будет применяться радикалами в ближайшие годы. Инструментами лидеров террористического подполья часто становятся выходцы из диаспор второго или третьего поколения. А они, в свою очередь, находятся вне подозрения спецслужб.

И второй момент. Сейчас все кому не лень повторяют мантру об "одиноких волках", атаках террористов-одиночек. Если коротко, ни один масштабный теракт в новейшей истории не был совершён одним человеком. Если говорить о терроризме, а не об одиночных акциях психопатов, то это явление коллективное. Люди порой одни в супермаркет не могут сходить, чего уж говорить об организации атаки на Западе. Смертник практически всегда находится на связи с вербовщиком или идеологом, тот, в свою очередь, через определённую цепь посредников — с организатором.

То, что это не попадает в СМИ, — естественно и нормально. Когда говорится об атаках террористов-одиночек, речь идёт о другом. Террористы находят потенциального сторонника салафитской идеологии и используют его в качестве мяса. В этом смысле не стоит чрезмерно акцентировать внимание на тезисе об "одиноких волках". Перед тем как пойти на теракт, человек должен созреть и стать смертником. Этому предшествуют контакты с человеком X. Здесь и должна была сработать контрразведка.

24.02.2016

Источник: life.ru