Исследование показывает, что, несмотря на невысокий уровень религиозности населения, религиозная ситуация в Кыргызстане остается неустойчивой и предконфликтной, способной в определенных условиях приобрести катастрофический характер.

В основе такого возможного резкого поворота в развитии религиозной ситуации лежат причины как глубинного, так и ситуативного плана, которые связаны, прежде всего, с усилением влияния религии на происходящие в республике общественно-политические процессы. К глубинным причинам относится невиданный рост несправедливости в общественных отношениях и использование ислама политическими силами мирового и местного уровня в качестве идеологииⁱ, основывающейся на утверждении того, что эту несправедливость можно преодолеть только при организации жизни людей и управлении государством по шариату, а также несоответствие статуса ислама в обществе, который он имел при своем зарождении и имеет сейчас во многих мусульманских теократических странах, статусу в светских странах, в том числе в Кыргызстане. К ситуативным причинам относятся: несоответствие целей, широко распространившихся в Кыргызстане и внедряющихся в традиционную мусульманскую религиозную организацию подконтрольными мировым и региональным геополитическим силам экстремистскими и деструктивными религиозными организациями, с целями развития страны; несоответствие действий государства в сфере религиозных отношений принятым и декларируемым им же правилам взаимоотношения государства и религии; небывалое ослабление – вследствие переживаемого страной кризиса – работы институтов социальной сферы и политизация религииⁱⁱ.

В настоящее время ситуация в общественных отношениях, сложившаяся в Кыргызстане, характеризуется как весьма напряженная: небывалое обнищание населения (36,4% населения находится за чертой бедности), рост безработицы (12% всего населения), 25-кратный разрыв в доходах между богатыми и бедными, невозможность реализации гражданами, особенно бедными, своих жизненно важных гражданских прав из-за коррумпированности чиновников и судей. Другими словами, в обществе сложилась ситуация, вынуждающая людей самоорганизовываться в целях отстаивания своих интересов. Учитывая, что в нашей стране нет политических сил, твердо настроенных защищать права граждан или хотя бы вызывающих у них доверие, политическая самоорганизация людей на основе религии становится единственно возможной. А это, в свою очередь, может вылиться в широкую поддержку населением экстремистских религиозных организаций, действующих под лозунгом построения справедливого общества, основанного на шариате. В реальности это будет означать массовое игнорирование существующих законов – выход политических, да и религиозных отношений из правового поля, так как практика показывает, что религиозные организации не умеют устанавливать порядок по шариату и, главное, это невозможно сделать иначе, кроме как силойⁱⁱⁱ. Фактически, будут действовать не законы шариата, как думают лидеры и члены религиозных организаций, а беззаконие.

К числу глубинных причин, которые обусловливают постоянное неустойчивое, временами ведущее к обострению протекание религиозных отношений (ситуации) в Кыргызстане, относится то, что «на практике, а не по конституции положение ислама (а мусульмане составляют подавляющую часть населения страны) носит зависимый от государства характер, что противоречит его генетическим особенностям представлять собой государство»^iv. Дело в том, что данная религия – через действия исповедующих ее граждан и религиозных организаций – «будет стремиться реализоваться в изначально задуманном, в доминантном общественном статусе, хотя реально сложившиеся в республике религиозные отношения полностью соответствуют и менталитету, и опыту кыргызского народа по выстраиванию отношений государства и религии». Именно из-за того, что исторически устоявшийся в жизни народов Кыргызстана статус религии является трудно преодолимым, а может, это даже практически невозможно, религиозная ситуация всегда будет оставаться неустойчивой. При противостоянии двух практик исповедования ислама экстремистские религиозные организации могут добиться желаемого статуса ислама только силой.

Ситуативной причиной неустойчивости религиозных отношений в Кыргызстане является широкое распространение в стране экстремистских и деструктивных религиозных организаций. Первые из них своей конечной целью объявляют построение всемирного халифата с передачей государственной власти духовенству, вторые через распространение деструктивных религиозных идей нацелены на разрушение культурно-цивилизационных основ общества. В настоящее время – не без помощи главы государства – традиционная мусульманская религиозная организация поставлена под контроль «Таблиги Джамаат»^v (глава ДУМК Токтомушев Максат – один из лидеров данной религиозной организации), которая во многих странах отнесена к числу экстремистских. Более того, «Таблиги Джамаат», придерживаясь тактики невмешательства в политику, отдавая предпочтение проповедям и пропаганде, почти добилась принятия всеми верующими мусульманами ее версии ислама. Под видом проведения даваата (призыв к исламу) при всех 2362 мечетях этой организации удалось создать строго иерархизированную ударную группу из числа верующих, идейно заточенных под цели «Таблиги Джамаат», готовых к выполнению любых заданий своих руководителей «амиров». Даваат проводят коллективно, объединившись по 3, 10 или 20 человек, в течение трех, сорока дней и четырех месяцев с выездом в другие населенные пункты, и пока по продвижению религии. Однако всем понятно, что такая высоко дисциплинированная организационная структура создается не только для продвижения религии. А что, если лидеры вдруг решат, что они организационно готовы насильно передать государственную власть духовенству (как предусмотрено целями «Таблиги Джамаат»), и отдадут приказ штурмовать дом правительства.

К ситуативным причинам, обусловливающим неустойчивую религиозную ситуацию в Кыргызстане, относится и несоответствие действий государства в сфере религиозных отношений принятым и декларируемым им же правилам взаимоотношения государства и религии. «С одной стороны, под видом борьбы с религиозным экстремизмом негласно вводятся действовавшие в советское время ограничения деятельности религиозных организаций, с другой – в чисто конъюнктурных целях – религию начинают активно использовать в политической борьбе». Негласное участие государства в избрании главы ДУМК и руководителей ее региональных организаций нельзя назвать ничем иным, кроме как прямым участием государства в управлении делами самой многочисленной традиционной мусульманской религиозной организации. Другими словами, там, где нужно ограничить полномочия религиозных организаций и сферу действия религии, государство их расширяет: открытие намазканы (молельных комнат) в госучреждениях, проведение даваата, регистрация запрещенных во многих странах экстремистской религиозной организации «Таблиги Джамаат»^vi и деструктивных религиозных организаций (Свидетели Иеговы, Сайентологическая церковь), разрешение дэ-факто религиозной партии "Улууу Кыргызстан" участвовать в выборах и т. д. А там, где нужно в реальности расширить, наоборот, происходит сужение их полномочий – в частности, вмешательство государства во внутреннюю деятельность религиозных организаций. Здесь неустойчивость религиозной ситуации заключается в том, что религиозные организации всегда будут стараться любыми путями, не исключая использования силовых методов, к выходу из такого положения.

Неустойчивость религиозной ситуации объясняется еще и тем, что кризис, переживаемый Кыргызстаном в течение всего советского (застойного) и постсоветского времени, привел к небывалому ослаблению государственных институтов социальной сферы. И если не будет никакого прогресса, такое состояние государственных институтов может привести к постепенной передаче многих выполняемых ими функций религии, а значит, и к несоразмерному усилению роли религии в общественно-политических процессах, происходящих в республике^vii. Уже сейчас религиозное знание о мироустройстве, культурно-духовные стандарты религиозного характера становятся в нашем обществе доминирующими. Появляются политические партии и общественные объединения, активно проталкивающие религиозные идеи создания теократического государственного устройства и различные религиозные способы (по своей сути крайне архаичные) решения социальных проблем. С другой стороны, растет и количество людей, встревоженных этим несоразмерным проникновением религии во все сферы жизнедеятельности, довольно настойчивым навязыванием ею гражданам крайне архаичных норм поведения. Словом, борьба этих двух тенденций, вызванных ослаблением работы государственных институтов, ведет к обострению общественных отношений.

То, что сложившаяся в стране религиозная ситуация неустойчива, подтверждается и сведениями, полученными путем социологического опроса о субъективных и объективных сторонах религиозности населения, которые мы приводили в предыдущих статьях. Они говорят о том, что с ростом количества верующих религиозность населения не повышается – не становится больше глубоко верующих людей, как представляется многим, а происходит простое увеличение лиц, придерживающихся определенных идеологизированных (зомбирующих малообразованных, безработных, нищенствующих людей) религиозных взглядов на жизнь и государственное устройство. Другими словами, с распространением политизированных религиозных идей – а не религии как таковой – активно создается почва для конфликтного протекания религиозных процессов. Ведь в силу малообразованности и нищенского состояния людей усвоение ими той или иной религии в качестве единственно правильной, а других – не только религий, но и взглядов на жизнь – крайне вредными для человека и общества, превращает веру даже не в суеверие, а в озверелый воинствующий обскурантизм^viii.

Преодоление обозначенных противоречий в религиозных отношениях и придание религиозной ситуации устойчивого характера предполагает, прежде всего, устранение коррупции в работе государственных органов власти, курирующих данную сферу, отказ государства от прямого вмешательства в деятельность религиозных организаций, ведение строгого контроля над соблюдением субъектами религиозных отношений законодательства Кыргызской Республики, а также запрет на проведение даваата, открытие в государственных учреждениях намазканы, проведение массовых молитв на центральных площадях. Государству необходимо разработать специальные законы, направленные на снятие проблем, связанных с проведением религиозных мероприятий, нарушающих равноправие конфессий и права человека; проводить эффективную социальную политику, ориентированную на поднятие уровня благосостояния, социальную и правовую защищенность людей. Нужно принять комплекс мер, направленных на поднятие качества образования и научных исследований и широкое распространение научного знания среди населения. Запретить экстремистские («Таблиги Джамаат») и деструктивные (Свидетели Иеговы, Сайентологическая церковь) религиозные организации.

ДУМК следует решительно отмежеваться от нетрадиционных, экстремистских религиозных организаций, в первую очередь от «Таблиги Джамаат». На основе ключевых требований Корана заново сформулировать веками выработанные и полностью соответствующие менталитету и истории государственности кыргызского народа принципы традиционного ислама, которые исключают вмешательство религии в государственные дела и навязывание ее людям и в которых государство рассматривается как национальная святыня и ниспосланный Аллахом народу дар. Сотрудничество с зарубежными религиозными центрами духовному управлению нужно вести на паритетной основе, а свою деятельность преимущественно сконцентрировать на призыве граждан к Богу и праведной жизни. На основе этих принципов (подобно тому, как это сделано во многих странах) нужно разработать национально ориентированные внутренние строгие правила деятельности местной мусульманской религиозной организации и поведения служителей религии и верующих.

Литература:

iШихов Ю. Н. Формирование подходов США к проблеме политического ислама в первой половине 1990-х годов: теория и практика // Вестник московского университета. Сер. 25. Международные отношения и мировая политика. – 2013. – № 1. – C. 58.

ii Кепель Ж. Джихад: Экспансия и закат исламизма. – М., 2004. – С. 34.

iiiМирский Г. И. Исламизм, транснациональный терроризм и ближневосточные конфликты. – М., 2008. – С. 67.

iv Асанбеков М. К., Саид Амин. Политико-правовые факторы складывающейся в Кыргызстане религиозной ситуации (21.04.2016) // URL: http://www.easttime.ru/analytics/kyrgyzstan/politiko-pravovye-faktory-sk...

vМаматаев А. Тихий легион: В Кыргызстане разрастается религиозное движение «Таблиги Джамаат» (02.07.2016) // URL: http://www.fergananews.com/articles/9015

vi Мурзахалилов К., Арынов М. Движение «Таблиги Джамаат» в Кыргызстане: особенности деятельности и возможные последствия для развития религиозной ситуации // Центральная Азия и Кавказ. – 2010. – Вып. 3. – Т. 13.

vii Кулькова А. Ю. Взаимосвязь религиозности и политического участия: Россия и Европа // Общественные науки и современность. – 2014. – № 6. – С. 109.

viiiЮргенсмайер М. Религия в рамках мирового порядка // Вестник московского университета. Сер. ХХVII. Глобалистика и геополитика. –1111/2013 112013. – № 1. – С. 124.

Асанбеков Муканмедий

30.11.2016

Источник: Время Востока

«Исламское государство» как фактор угрозы национальной безопасности Кыргызской Республики

Политическая нестабильность и военные конфликты в отдельных странах Ближнего Востока и Северной Африки, в том числе «арабская весна» 2011 г.,существенно повлияли на политические процессы в мире. В свете этого в последние годы наметились мировые тенденции на повышение активизации, расширения и закрепления позиций так называемого «Исламского государства», что сигнализирует о возникновении новых видов угроз. Этим актуализируются вопросы национальной безопасности в странах региона, в том числе Кыргызской Республики. «Привозной» характер экстремистских и террористических идеологий, распространение различных деструктивных форм религиозной фанатичности обретают угрожающий характер для национальной безопасности КР.

Кыргызстан ввиду влияния глобальных политических процессов и после апрельской революции 2010 г. вступил в новую фазу демократического развития, и 9 июня 2012 г. указом президента А. Атамбаева была утверждена «Концепция национальной безопасности Кыргызской Республики». Основное отличие данной концепции от предыдущей (2001 г.) заключается в комплексном понимании национальной безопасности. В ней определены основные внешние (и внутренние) угрозы для национальной безопаcности КР:

- усиление противоречий между ведущими державами мира на глобальном уровне и в Центральной Азии, а также между некоторыми странами региона;

- расширение масштабов международного терроризма и религиозного экстремизма;

- деятельность международной наркомафии в Центральной Азии;

- обострение водно-энергетических проблем в центральноазиатском регионе;

- незавершенность международно-правового оформления государственных границ между отдельными странами региона;

- нерешенность демографических проблем в Ферганской долине [1].

В 2014 г. принята концепция государственной политики Кыргызской Республики в религиозной сфере на 2014–2020 гг. Данная концепция представляет собой основные направления и принципы государственного регулирования деятельности религиозных организаций и объединений. В период с 2003 по 2014 гг. на территории Кыргызской Республики судами разных инстанций запрещена деятельность следующих экстремистских, террористических и деструктивных организаций: «Аль-Каида», движение «Талибан», Исламское движение Восточного Туркестана, Курдский народный конгресс («Конгра-Гель»), Организация освобождения Восточного Туркестана, «Хизбут-Тахрир аль Ислами», Группа джихада (Союз Исламского джихада), Исламская партия Туркестана (Исламское движение Узбекистана), «ЖайшульМахди», «Джундуль Халифат», «Ансаруллох», «Ат-Такфир Валь-Хиджра», Церковь объединения Муна, «Акромия» [2]. В 2015 г. террористическая организация «Исламское государство» (ИГИЛ) внесена в список запрещенных на территории страны террористических организаций.

Политолог-исламовед Икболжан Мирсаитов считает, что вербовка в ИГИЛ граждан Кыргызстана началась с Ноокатских событий 2008 г., далее – межнациональный конфликт 2010 г. в Ошской и Джалал-Абадской областях, в организацию стали входить также те, кто давно уже был членом Исламского движения Узбекистана. Кадыр Маликов же считает, что начало активизации вербовки идет с 2012 г. В 2011 г., когда вспыхнул сирийский конфликт, официально выезжающих в тот регион граждан Кыргызстана зафиксировано не было, рост пошел в 2012 г. [3].

Вместе с тем в странах Центральной Азии, в Кыргызстане в частности, возникают различные внутренние группы, которые поддерживают идеи ИГИЛ и полностью склоняются к радикальному течению ислама. Известно, что в большинстве случаев именно молодые люди входят в ряды террористических организаций, и этому есть социально-экономические причины:

во-первых, сильная социальная стратификация, вызывающая резкую возрастающую форму социального неравенства;

во-вторых, обладание элитой большинством благ и основными ресурсами порождает среди простого населения протестные настроения;

в-третьих, существует четко выраженный социальный лифт, который не позволяет выйти из собственной социальной ниши, при этом теряются всякие надежды на более достойные условия жизни (данные показатели являются отличной почвой для вербовщиков ИГИЛ, которые гарантируют те блага, отсутствием которых страдает большая часть населения стран региона и КР, в частности.

Известно, что в последние годы состав ИГИЛ пополняется за счет иностранного легиона, количество боевиков которого достигает15–20 тыс. человек (данные за 2015 г.), также известно, что в него входят, в основном, члены бывшей сирийской партии БААС, арабы, турки, европейцы, американцы, афганцы, граждане стран Центральной Азии и представители многих других стран мира [4]. Российский исследователь Николай Стариков отмечает, что тенденция роста популярности ИГИЛ в регионе связана, главным образом, с разобщенностью стран региона (внутренние противоречия, приграничные проблемы). Появление ИГИЛ, считает он, напрямую связано с деятельностью в Афганистане американских спецслужб, которые путем подкупа и угроз сформировали первые боевые части. Они же пытаются возобновить в Республике Таджикистан новый очаг гражданской войны, которая должна привести к расколу страны (одним из показателей является мятеж в РТ осенью 2015 г. высокопоставленных военных в лице бывшего замминистра обороны Абдухалима Назарзоода) [5].И сегодня основные угрозы видятся со стороны Афганистана, где в последние месяцы ведутся ожесточенные бои между боевиками и правительственными силами Афганистана (таджикским пограничникам не раз приходилось отражатьатаки террористов, воюющих вблизи границы с Таджикистаном).

Кыргызстанский теолог К. Маликов отмечает, что в период 2010–2015 гг. в Кыргызстане и в регионе целом можно наблюдать разрастание роли и позиций ислама практически во всех сферах жизнедеятельности. Основные факторы роста популярности исламистских идей связаны с падением уровня светского образования, также существуют два самых мощных дестабилизационных фактора – это национализм и религиозный экстремизм. На фоне бедности, коррупции и других социальных проблем у молодежи вызывает симпатию ИГИЛ, пропагандистские уловки которого играют на чувстве справедливости. По словам эксперта, воевать на стороне «Исламского государства» большинство едут не ради денег, а за справедливостью, за отстаивание определенных идей. Религиозный фактор – самый перспективный фактор для раскачки ситуации в центральноазиатском регионе, – сказал в заключение эксперт [6].

Генерал-майор спецслужб Артур Медетбеков отмечает, что ИГИЛ на сегодня стало одной из самых больших угроз стабильности в мире. Так, одной из основных угроз национальной безопасности КР является финансирование со стороны ИГИЛ (в размере 70 млн долларов) деятельности своих сторонников по дестабилизации ситуации в регионе. К сожалению, число симпатизирующих ИГИЛ становится с каждым днем всё больше. Некоторые выезжают в зону боевых действий из идеологических побуждений, различными окольными путями, другие остаются дома, но при этом поддерживают связь с теми, кто там. По информации спецслужб КР, в ИГИЛ уже существуют отдельные батальоны узбекских и таджикских боевиков. Из Кыргызстана на стороне террористов воюет порядка 400 человек (но это только число тех, кто был выявлен, а сколько на самом деле наших граждан в Сирии, не известно). Число экстремистов в Кыргызстане растет с каждым днем, и не без помощи ИГИЛ. «Для того, чтобы решить эту проблему, необходимо начать идеологическую реформу», – заключил А. Медетбеков [7].

Большинство местных экспертов склоняются к единому мнению, что в регионе не наблюдается сильной концентрации религозных фанатиков. Устоявшееся деление Кыргызской Республики на светский север и традиционный юг предопределяет основную картину развития событий. Учитывая, что на юге у Кыргызстана есть нерешенные приграничные проблемы с Узбекистаном и Таджикистаном, периферийное состояние местных жителей, отдаленность от центра делают уязвимыми именно эту часть страны. Местные жители в поисках альтернативы достойной жизни примыкают в ряды ИГИЛ, к тому же руководство этой террористической организации выбрало наилучший момент для анонсирования своих угроз – когда в страны региона массово возвращаются миллионы рабочих мигрантов, находившихся в России (резкое падения курса рубля по отношению к доллару и евро привело к тому, что дальнейшее пребывание мигрантов на российской территории стало им невыгодным). На фоне этого условия для усиления роли ИГИЛ создают и сами местные власти, погрязшие в коррупции и межклановых распрях, неотличающиеся наличием авторитета у граждан.

Из всего этого следует, что в вопросах обеспечения безопасности Кыргызстан весьма уязвим. Так, в июле 2015 г., по данным правоохранительных органов, боевики «Исламского государства» планировали устроить теракт в центре Бишкека, который, однако, был предотвращен сотрудниками спецслужб КР. Тем не менее одной из основных причин существования угроз национальной безопасности является отсутствие компетентности у надлежащих органов в обеспечении и реализации Концепции национальной стратегии безопасности КР.

Литература:

1. Концепция национальной безопасности КР от 9 июня 2012 г.// URL: http://cbd.minjust.gov.kg/act/view/ru-ru/61367?cl=ru-ru

2. Концепция государственной политики Кыргызской Республики в религиозной сфере на 2014–2020 годы (17.11.2014) //URL: http://www.president.kg/files/docs/kontseptsiya_na_rus._prilojenie_k_uka...

3. Ибраев З. Кыргызская рота в ИГИЛ (15.12.2014) //URL:http://knews.kg/2014/12/15/kyirgyizskaya-rota-v-igil/

4. Сайфулло Сафаров: Основные пути и факторы вовлечения молодёжи в ряды ИГИЛ и влияние этого на стабильность и безопасность государств ЦА (18 декабря 2015 г.) // URL: http://vof.kg/?p=29134

5. Николай Стариков: Целью ИГИЛ будет разрушение Таджикистана [Интервью ИА«Озодагон»] / Т. Исаев(31.03.2016) //URL:http://catv24.com/nikolaj-starikov-celyu-igil-budet-razrushenie-tadzhikistana/

6. Кадыр Маликов: «Мусульманские общины Центральноазиатского региона раздроблены» [Круглый стол «Информационная безопасность как гарантия стабильности на Евразийском пространстве».Бишкек, 11 июня 2015 г.]/ А. Шабалин//URL: http://www.news-asia.ru/plugins/news/view/category/religion/id/8377

7. Артур Медетбеков: Целью ИГИЛ в Центральной Азии является Кыргызстан? [Интервьюcom](1.09.2015) //URL: http://warfiles.ru/show-94796-artur-medetbekov-celyu-igil-v-centralnoy-a...

Салкынай Султанбекова

21.11.2016

Источник: Время Востока

 

Tweet