Трёхдневная конференция по безопасности в Мюнхене позади. В баварскую столицу и в этот раз по привычке съехались политики, дипломаты, представители оборонных ведомств и служб безопасности многих стран мира. 

За месяц до открытия конференции появился подготовленный организаторами доклад по проблемам международной безопасности, главный вывод которого заключается в том, что «часовые свободы» (так западные союзники именуют себя) сталкиваются со «всё возрастающим количеством» нарушителей, усиливающих дестабилизацию «раздробленных порядков». 

В общем, трудно приходится «часовым». Стоит навести порядок в одном месте – надо срочно перебрасывать силы в другое. Уж сколько лет «часовые» приглядывают за Афганистаном, а там до сих пор сражаются, и до сих пор струится оттуда в Европу поток беженцев. По статистике, почти каждый десятый, запросивший в Германии статус беженца в январе 2016 года, - афганец. А ведь «часовые свободы» там уже пятнадцатый год подряд несут стражу. А уж про порядок, установленный «часовыми» в Косове, лучше вообще не говорить…

В том же докладе названы и «нарушители». И тут в одном ряду оказались президенты России, Турции, министр обороны Саудовской Аравии и в «меньшем масштабе» президент Украины (!). Как, однако, в этом списке, составленном устроителями мюнхенской конференции, появилась страна-член НАТО? Или Турция уже не верит, что могущественный военный блок защитит её от любого агрессора, как это предусмотрено 5-й статьёй устава НАТО? Конечно, не верит! Иначе стали бы турки вести обстрелы территории соседнего государства? Уже и французское Министерство иностранных дел призвало Эрдогана прекратить огонь, а до этого президент США призывал Турцию вывести свои войска из Ирака, а турки знай гнут свою линию. Пытаются примирить свой проект новой Османской империи с американским проектом «Большого Ближнего Востока». Только вряд ли получится.

Что же касается «часовых свободы», то они для организаторов конференции в Мюнхене, как жена Цезаря, выше подозрений. Они НЕ ошибаются, НЕ губят гражданское население, НЕ пытаются создавать оккультный «порядок из хаоса», НЕ совершают военных преступлений. Именно поэтому они - и только они - имеют право решать, где чёрное и где белое. The West and the Rest, Запад и все прочие – вот какой шаблон навязывают миру те, кто вообразили себя хозяевами игры. 

Сирия, Украина, Европейский союз, Африка – так были обозначены географические ориентиры для участников дискуссий в Мюнхене. Однако поверх этой тематической повестки дня самой обсуждаемой оказалась проблема отношений Запада и России. Масла в огонь подлила статья Cороса, запущенная буквально перед открытием мюнхенской конференции. В ней всемирно известный финансовый спекулянт и заядлый болельщик «цветных революций» поделился своим открытием, которое состоит в том, что «Исламское государство» (ИГ), как до него «Аль-Каида», нащупало ахиллесову пяту современной западной цивилизации - страх смерти - и научилось использовать этот страх. (Между строк угадывается желание Сороса, отучая западного человека от страха смерти, побудить его отказаться от представления о ценности человеческой жизни). При этом «Исламское государство» в глазах Сороса – пустяк по сравнению с угрозой, исходящей от «путинской России», поэтому нельзя идти на сотрудничество с Россией даже ради уничтожения ИГ. 

В известном смысле над Мюнхеном витал дух Сороса, когда, например, западные участники конференции обвиняли Россию в том, что, продолжая бомбардировки сирийской вооружённой «оппозиции», она усугубляет кризис с беженцами, чтобы расшатать Евросоюз. 

Вообще, тон выступлений многих западных представителей в Мюнхене показывает, что России предстоит ещё много сделать, чтобы приучить Запад разговаривать с собой на равных. А пока этого нет, приходится выслушивать в Мюнхене советы в отношении того, как Москве следует использовать своё ядерное оружие, или предложения предоставить «мировому сообществу» (этим псевдонимом на Западе обозначают «часовых свободы») гарантии выполнения Россией договорённостей о перемирии в Сирии. 

Из итогов конференции стоит отметить не только то, что там было сказано, но и то, чему не придали значения, мимо чего прошли участники мюнхенских дебатов. 

К примеру, шум, поднятый в связи с испытанием Северной Кореей ядерного устройства и запуском ракеты, никаким эхом в Мюнхене не отозвался. Напрашивается вывод, что в серьёзность ядерной угрозы со стороны Пхеньяна по-настоящему Запад не верит. А шумовая завеса вокруг действий КНДР создаётся с одной-единственной целью - облегчить давно планируемую Соединёнными Штатами (а также Японией и Южной Кореей) насильственную «смену режима» на севере Корейского полуострова. Как и в Сирии. Как и в любой другой стране, которая противится созданию нового мирового порядка – единообразного по форме, тоталитарного по содержанию. Военно-экономической силы для этого Западу не достаёт, и потому всё шире будет использоваться для сотворения нового мирового порядка «мягкая сила», классической демонстрацией которой стала ежегодная мюнхенская конференция.

Наталия Меден

16.02.2016

Источник: Фонд стратегической культуры

Еще в полях белеет снег…Андрей Кортунов о Мюнхенской конференции по безопасности

Удивительно, что одно из самых известных стихотворений Федора Тютчева было написано не в Москве и не в родовом поместье, а в его любимом Мюнхене, где прошли лучшие годы жизни поэта. И навеяно оно не мартовскими пейзажами средней полосы России, а пробуждающейся весенней природой альпийских предгорий Баварского королевства. Едва ли большинство собравшихся на очередную, 52-ю Мюнхенскую конференцию по безопасности читали Тютчева или даже слышали о нем, но неуловимое ощущение близких перемен буквально витало в переполненных залах и коридорах гостиницы «Bayerischer Hof».

Сирийские надежды и сомнения

Безусловно, дополнительную интригу обсуждениям придали состоявшиеся за день до начала конференции переговоры глав внешнеполитических ведомств России и США Сергея Лаврова и Джона Керри. Долгожданное заявление по сирийскому перемирию, подготовленное С. Лавровым и Дж. Керри при участии спецпредставителя ООН и Лиги арабских государств по Сирии Стаффана де Мистуры, было единодушно одобрено Международной группой поддержки Сирии (МГПС).

Реакции на сирийские договоренности были самые разные — от тотального неприятия («все эти разговоры о перемирии — очередная тактическая уловка русских») до еле сдерживаемого энтузиазма («наконец-то хоть что-то сдвинулось с мертвой точки»). В воздухе гроздьями висели вопросы: Будет ли перемирие распространяться на Алеппо? Удастся ли договориться о едином списке организаций, признаваемых террористическими? Готовы ли основные региональные игроки соблюдать перемирие?

Оба «героя дня» имели возможность поделиться своими мыслями с трибуны конференции. Джон Керри, на мой взгляд, представил излишне оптимистическую, почти рекламную картину вероятного развития событий в Сирии. Чувствовалось, что он выступает скорее как публичный политик, чем как дипломат. Сергей Лавров выглядел уставшим после многочасовых заседаний и был более осторожен в прогнозах, отмечая наличие многочисленных нерешенных проблем. Министр иностранных дел Германии Франк-Вальтер Штайнмайер с немецкой педантичностью оценил вероятность успеха в Сирии как 51% на 49%, а его коллега из Великобритании Филипп Хэммонд, вздохнув, высказался в том смысле, что все в конечном счете зависит от Москвы. Таким образом, скептикам и энтузиастам дали возможность остаться при своих мнениях.

«Украинская тема» и критики Москвы

«Украинская тема», хотя и не ушла полностью из повестки дня, явно потеряла в статусе и остроте. Президент Петр Порошенко, как и год назад, выступил с крайне эмоциональной речью, призывая Запад не оставлять Киев один на один в смертельной схватке с российским Мордором. Мне показалось, что украинский президент за этот год сильно продвинулся вперед в знании английского языка, но при этом остался в своем старом, несколько приевшемся «героическом» образе главного защитника «европейских ценностей». Фигура заметно пополневшего Михаила Саакашвили то и дело возникала в компании видных западных политиков. Но былого эмоционального накала в дискуссиях о Донбассе и Крыме украинским политикам добиться не удалось. И даже по-прежнему актуальная тема будущего санкций в отношении Москвы, судя по всему, не слишком будоражила воображение участников.

Украинского лидера, напиравшего на угрозу «европейским ценностям» с Востока, больше донимали скучными вопросами о ходе реформ, о борьбе с коррупцией, о состоянии экономики и финансов страны. Неожиданным, хотя в целом и благожелательным критиком украинского руководства оказался Джон Керри, который заметил, что неплохо было бы ускорить выполнение минских договоренностей со стороны Киева, а заодно и повысить темп социально-экономических реформ.

В то же время Петра Порошенко поддержал нестройный, но громкий хор голосов лидеров стран Центральной Европы. Как и ожидалась, особо решительно осудила Россию бескомпромиссная Даля Грибаускайте из Литвы. Разгорячившись в ходе дискуссии, Президент Литовской Республики даже заявила о высокой вероятности прямого вооруженного конфликта в Европе между Москвой и Западом. Это вызвало глухой ропот в европейской части аудитории, не вполне готовой к апокалиптическим оценкам ситуации на своем континенте.

Вновь избранный Президент Польши Анджей Дуда, в свою очередь, удивил собравшихся, выразив открытое недовольство немецкой политикой в отношении Варшавы. Сидящий рядом Председатель Европарламента немец Мартин Шульц был заметно огорчен критикой с Востока и попросил польского лидера предъявить конкретный список претензий к Берлину. Однако А. Дуда такого списка не предъявил и смог сослаться только на коварное намерение немцев строить новый газопровод из России («Северный поток — 2»), который, по мнению А. Дуды, несет с собой множество бед и несчастий странам Центральной Европы. Президент Финляндии Саули Нийнистё призывал своих коллег к спокойствию и сдержанности, но коллеги успокоиться и сдерживаться не пожелали, заметно оживив размеренное течение конференции.

Россия и Китай выходят из моды?

Несколько подогрел интерес к украинскому кризису Дмитрий Медведев. В своем выступлении утром второго дня конференции он отметил готовность России проявить «разумную гибкость» в выполнении минских договоренностей. Разумеется, при сохранении их общего духа и принципов. В чем конкретно Россия готова проявить больше гибкости, российский премьер-министр не пояснил, заставив присутствующих гадать о возможных следующих шагах Москвы.

Вообще же, Дмитрий Медведев говорил напористо и четко, короткими рубленными фразами. В его речи то и дело проскальзывали металлические нотки и интонации, характерные для Владимира Путина. Подчас складывалось впечатление, что российский президент если и не выступил непосредственно в роли спичрайтера своего премьера, то, во всяком случае, основательно поработал над текстом выступления. Хотя в целом выступление российского премьера было скорее примирительным, чем воинственным — основное внимание Дмитрий Медведев уделил общим угрозам и вызовам, стоящим перед Россией и Западом. При этом он вышел далеко за рамки отведенного по регламенту времени, охватив самый широкий круг международных проблем — от причин глобального экономического кризиса до генезиса сирийского конфликта.

Несмотря на повышение статуса российской делегации, по сравнению с прошлым годом о России говорили меньше. Вне контекста украинского и сирийского кризисов Москва упоминалась редко, в лучшем случае — через запятую как один из активных глобальных игроков. Складывалось впечатление, что представители европейской и американской политической элиты за год смирились с тем, что траектории развития России и атлантического мира расходятся всерьез и надолго, и что прошлогодние разговоры на тему «Да как вы только могли?! Мы же так на вас надеялись!» сегодня уже лишены всякого смысла.

Меньше, чем год или два назад, говорили и о Китае. То ли потому, что конфликтные ситуации в Восточно-Китайском и Южно-Китайском морях мало изменились на протяжении последнего года, то ли потому, что опасения относительно неудержимо поднимающейся китайской сверхдержавы несколько снизились на фоне замедления китайской экономики и проблем китайского финансового рынка.

То есть, конечно, «китайская панель» на конференции присутствовала, и на этой панели блистательная Глава комитета по международным делам Всекитайского собрания народных представителей Фу Ин непринужденно и элегантно переиграла Председателя сенатского комитета по иностранным делам Конгресса США Роберта Коркера. Но в целом большого ажиотажа вокруг китайской тематики на конференции на наблюдалось. Из разговоров с немногочисленными китайскими представителями складывалось ощущение, что дефицит внимания их нисколько не беспокоит.

Ближний Восток как «мода сезона»

Главной «модой сезона» стали, как легко догадаться, проблемы Ближнего Востока и международного терроризма. О них и о миграционном кризисе говорили постоянно. На трибуне сменяли друг друга король Иордании Абдалла II ибн Хуссейн, Президент Афганистана Мохаммад Ашраф Гани, премьер-министр Ирака Хайдер аль-Абади, Министр иностранных дел Саудовской Аравии Адель аль-Джубейр, Министр иностранных дел Турции Мевлют Чавушоглу, министр иностранных дел Катара Мохаммед бин Абдулрахман Аль-Тани, министр обороны Израиля Моше Яалон.

Рассказывали о своем понимании причин подъема международного терроризма, проблемах своих стран. Заверяли всех собравшихся в своей решимости искоренить это зло. Просили увеличить международную поддержку усилиям на национальном ровне. Предлагали повысить уровень координации усилий в борьбе с терроризмом. Из выступления каждого выходило так, что именно его страна несет на себе основные издержки борьбы с терроризмом, а вот к некоторым близким и не очень близким соседям в этом плане есть серьезные вопросы.

Пожалуй, самым запоминающемся в цепочке этих «отчетов о проделанной работе» с элементами саморекламы стало выступление Министра иностранных дел Ирана Мохаммад Джавада Зарифа, который в очередной раз продемонстрировал высочайший уровень иранской дипломатии. Именно М. Зариф поставил принципиальный вопрос о создании коллективной системы безопасности на Ближнем Востоке, которая могла бы быть долгосрочным многосторонним объединяющим проектом для нынешних противников и конкурентов.

К сожалению, этот вопрос не получил дальнейшего развития в ходе дискуссий на конференции; вероятно, предложения иранского министра были сочтены преждевременными или недостаточно конкретными. Хотелось бы надеяться, что к вопросу о коллективной безопасности на Ближнем Востоке удастся вернуться в самом ближайшем будущем.

Чего стоим, кого ждем?

Хозяева Мюнхенской конференции явно стремились не злоупотреблять своей ролью. К общему разочарованию, на трибуне в этом году не появилась канцлер Ангела Меркель, не было заметно и партийных лидеров или капитанов немецкой промышленности. Собравшимся пришлось довольствоваться выступлениями Франка-Вальтера Штайнмайера, его коллеги, очаровательной Урсулы фон дер Ляйен, министра обороны Федеративной Республики, а также Председателя внешнеполитической комиссии Бундестага Норберта Рёттгена. Не считая, конечно, посла Вольфганга Ишингера, бессменного Председателя Мюнхенской конференции на протяжении последних семи лет.

Но дело, в конечном счете, не в количестве выступающих от Германии. Мне показалось, что голоса хозяев конференции звучали несколько менее уверенно, чем в прошлом или позапрошлом году. Складывалось ощущение, что Германия пока не оправилась от шока, вызванного миграционным кризисом. Да и в отношениях с партнерами по Европейскому союзу обозначились новые проблемы. Как заметил один из выступающих, «все в Европе ждут от Германии лидерства, но мало кто готов это лидерство принять».

Ощущение тревожного ожидания — так бы я обозначил общую атмосферу Мюнхенской конференции 2016 года. Одни ждут прихода к власти новой администрации в Вашингтоне. Другие — полного выполнения сторонами минских соглашений по Украине. Третьи — отстранения от власти в Дамаске режима Башара Асада. Четвертые — стабилизации мировых цен на нефть. Пятые — обмеления потока беженцев в Европу.

В чем-то выжидательная позиция оправдана и логична. Но в режиме ожидания очень трудно продуцировать новые идеи и свежие предложения, предполагающие не только реакцию на внешние события, но и формирование собственного событийного ряда. Это особенно относится к странам и государственным деятелям, претендующим на лидерство в мировой политике.

Андрей Кортунов, К.и.н., генеральный директор и член Президиума РСМД, член РСМД

16.02.2016

Источник: russiancouncil.ru