Варвара Караулова, студентка МГУ, на прошлой неделе была задержана в Турции. По предварительной версии, она направлялась в Сирию, чтобы присоединиться к террористической организации "Исламское государство". Саида Халикова, студентка Астраханской медицинской академии обвиняется в содействии террористической деятельности: девушка поддерживала Исламское государство деньгами, хотя сама утверждает, что не знала, кому предназначались ее пожертвования. Эти истории — лишь вершина айсберга, получившая широкую огласку. В том, как вербуют на территории России будущих боевиков Исламского государства, разбирались эксперты на круглом столе, состоявшемся на минувшей неделе в пресс-центре информационного агентства "Национальная служба новостей".

Классическая вербовка 

— Опасность очень большая. Следя за украинскими событиями, мы ее то ли прозевали, то ли не видели, — говорит Алексей Гришин, президент информационно-аналитического центра "Религия и общество", — хотя специалисты кричат об этом уже около двух лет. Пропагандисты и вербовщики используют самую уязвимую часть общества — молодежь. Они еще не встали на ноги, ищут место в обществе, у них чаще всего еще нет семей. И пропагандисты используют это. Задача вербовщика очень проста — сыграть роль великого шейха, который возвысит тебя и перенесет сразу через несколько социальных этажей. 

По его словам, последователи "Исламского государства" применяют методы "классической психологической вербовки": выслеживают подходящих молодых людей, втираются в доверие и обещают исполнение всех желаний. Чувствуешь несправедливость, социальную "неустроенность", сексуальную неудовлетворенность? Все будет использовано против тебя.

— Они начинают развивать один из этих мотивов. Посмотрите, сколько есть людей, которые не могут общаться с девушками своего возраста, которые не могут найти свою половину. Это же очень легкий способ: поехать туда, повоевать два месяца и купить себе рабынь за четыре-пять-шесть-семь тысяч долларов, — говорит Алексей Гришин — Есть такая группа женщин, которые стремятся туда, чтобы заняться "секс-джихадом", а есть и с правильным посылом: создать семью, родить детей. А мужчин каких показывают! Брутальные, бородатые. Это не Кончита, на которую без слез не взглянешь. Я неоднократно говорил: если ваш ребенок перестает пить, курить и ругаться, как ни странно, нужно присмотреться, потому что это категорически запрещено радикальной исламской доктриной. 

Чтобы предотвратить "промывку мозгов" юных россиян, предлагают ввести контрмеры. Например, создать специальную службу, которая консультировала бы родителей. Или изменить уроки религиозной культуры. Или переформатировать службы психологической помощи в вузах и школах — чтобы не только реакционно реагировали на проблемы детей, но и проводили профилактику экстремизма. 

— Мы обратились в министерство образования, — рассказывает Виктор Панин, председатель общества зашиты прав потребителей образовательных услуг. — Ответ к нашему письму косвенно прозвучал: у нас все хорошо в системе образования. Они не видят в упор эту проблему, не замечают. Они считают, что те инструменты, которые есть в общеобразовательных школах и университетах, их достаточно. Но работа не ведется. 

— Если эта работа ведется, то мы ее не видим, — дополняет Гришин. 

Тюрьма лучше Сирии 

— Если раньше вербовщики были нужны, то сейчас нет — желающих много. Из Cредней Азии молодые люди так устали, что ищут там справедливости, — Каромат Шарипов, председатель всероссийского общественного движения "Таджикские трудовые мигранты"беспокоится за соотечественников. — Раньше наших людей просто вербовали. Сейчас они сами к нами идут: "Как добраться до Сирии?". 

Он считает, что трудовые визы для граждан Таджикистана решили бы проблему: люди реже жили бы нелегально: 

— Он говорит: "Я хочу в Россию", а мы его выдворяем, закрываем, садим в спецприемник. О каком образовании мы говорим, когда таджикский ребенок хочет учиться в русской школе, но не его не берут. 

— Зачастую человек вынужден находиться в России нелегально, — подтверждает Алексей Гришин, — на день превысил срок, и его депортируют на три-пять лет без права въезда. Мы давно уже предлагали амнистию для превысивших срок пребывания в России, но почему-то ФАС стоит на том, что амнистии не будет. По официальным данным, нелегалов — четыре миллиона человек, по нашим данным — десять миллионов. Больше половины из них совершили легкие правонарушения. Они амнистией легализуются и очень легко встроятся в нашу жизнь. А так они не имеют никакой социалки, никаких страховых полисов, усугубляют не только свое, но и чужое положение — наше с вами.

— Мы не скрываем, что на территории России есть большие скопления граждан Таджикистана, которые находятся в рабских условиях. Обман, унижения, оскорбления. Почему эти люди идут к халифату просить помощи? Они устали. Может, там больше справедливости? Своих родных мы за людей не считаем. А завтра они будут наши враги, — возмущается Шарипов. 

— С мигрантами в плане вербовки все еще проще — мы уже несколько раз сталкивались с этим, — подтверждает Алексей Гришин, — Переодетый или подкупленный милиционер подходит и спрашивает у мигранта регистрацию и документы. Выходит якобы "решальщик", якобы решает, возвращается: "Я заплатил 50 тысяч рублей, чтобы решить твой вопрос, теперь ты можешь жить легально, спокойно и культивировать исламское братство. Мы в тебя вложились, но денег не берем. Но ты же должен исламскому братству отдать ту же самую любовь, которую мы проявили к тебе». Вот вам формирование еще одного мотива. 

— К нам приходят родители и говорят: "Я готов, пусть мой ребенок сядет в российскую тюрьму". Российских тюрем таджикские матери не боятся. Лучше туда, чем в Сирию. 

Мы сами разделили наших детей 

— С утра до вечера трезвонят:"исламский терроризм". Во всех грехах виноват Ислам? — возмущается борец за права таджикских мигрантов.

— Сами мусульманские организации говорят, что агрессии много, помогите нам, — рассказывает Алексей Гришин. — На любой наш запрос вроде "давайте организуем деятельность совместно с исламскими религиозными организациями", мы получаем ответ: "Церковь отделена от государства. Мы не имеем права вмешиваться в дела религиозных организаций". Правильно сказал когда-то патриарх Алексий: "Церковь отделена от государства, но не от общества". Мы понимаем, что вся пропаганда ведется на религиозном постулате. Но чиновники так относятся. У нас 80 муфтиятов. Принцип в мире какой: один муфтий — одна страна. А у нас 80! А они борются между собой. Идут ложные сообщения: "вот там экстремистская литература". Подбрасывают книжки, полиция туда бросается, и традиционная община, которая боролась с ИГИЛом, уничтожается нашими же спецслужбами. А ваххабитская организация, которая сообщила об этом полиции, становится "своей". Нет специалистов по этому вопросу. 

— ИГИЛ занимается подготовкой методических рекомендаций для вербовщиков, психологов. Соответственно, противодействовать им должны тоже профессионалы, владеющие определенной методикой и знаниями, — говорит Виктор Панин

— Идеологическая борьба выходит на первый план. Исламистская идеология настолько опасна, что может нас зарядить негативом на годы вперед, — резюмировал Гришин. — Помните, мы радовались, что ввели курс по религиозной культуре в четвертом-пятом классе? Раньше дети не обращали внимания на религиозную принадлежность. Два человека идут на уроки исламской культуры, а все остальные — на уроки православной, или наоборот. И они видят, что одни пошли налево, другие направо. И начинают религиозную идентификацию. Дети, оказывающиеся в меньшинстве, становятся изгоями. Мы сами разделили наших детей. Мы сами сделали из них изгоев.

12.06.2015

Источник: The New Times

"Перед опытными вербовщиками ИГИЛ молодые люди беззащитны ввиду отсутствия национальной идеи"

За украинскими событиями общество прозевало не менее масштабную опасность – разрастание "ИГИЛ-инфицированных". По официальным данным, порядка 1700 российских граждан "трудятся" в рядах "Исламского государства". Джихад постепенно превращается в привлекательную "туристическую программу". На 24 языках вербуют, то есть приглашают принять участие в "турпоходе" на христианскую цивилизацию, молодых людей, которые устали от окружающей их несправедливости. Россия и страны СССР рассматриваются боевиками как одна из основных вербовочных баз. Студентка философского факультета МГУ Варвара Караулова, задержанная в Турции по подозрению в намерении примкнуть к террористической группировке, - тому подтверждение, и лишь наиболее известный эпизод. Эксперты в голос твердят: пора осмотреться и как можно быстрее "починить" наш просвещенческий аппарат.

Мы обязаны вступить в идеологическую борьбу с новой пропагандисткой машиной, имя которой "Исламское государство", считает президент информационно–аналитического центра "Религия и общество" Алексей Гришин. Если раньше экстремистские организации работали фрагментарно, то сейчас все выстроено "спланированно и грамотно".

"Основная работа ведется по дискредитации окружающего молодых людей мира, культивируется порочность мира, предлагаются пути выходы из этого - братство, социальная справедливость, якобы имеющиеся в модели "Исламского государства". Молодые люди, воспитанные нашей образовательной системой, видят вокруг несправедливость, разные возможности, социальное расслоение. Вот на таких простых вещах пропагандисты и находят путь к сердцу человека", - прокомментировал он.

Нынешняя система образования в России дает серьезный сбой по части воспитания, продолжил председатель Общества защиты прав потребителей образовательных услуг Виктор Панин.

Отсутствие прочных идеологических установок "порождает" заметную тенденцию "на увлечение молодых людей чуждыми нашей культуре мировоззренческими взглядами, носящими к тому же радикальный, человеконенавистнический характер". Общественники забили тревогу и говорят о необходимости активизации гражданского общества по части противодействия экстремизму и создания службы профилактики радикальных настроений. С этой инициативой они обратились в Минобрнауки, однако пока со стороны ведомства "одобрительной" реакции не последовало. "Это типичная ситуация, некоторые ответы мы ждем годами", - сказал Панин. Он также пояснил, что речь никак не идет о тотальном контроле действий молодых людей, предлагается лишь переформатировать службы поддержки и психологической помощи в системе образования в условиях новых вызовов.

В свою очередь заведующий лабораторией психологии интеллектуальной деятельности и информатизации факультета психологии МГУ им. М.В. Ломоносова Александр Войскунский, подчеркнул, что отсутствие идеологии в России - это длительный процесс, и ее не будет еще годы. В этой связи за "условную" Варвару нужно бороться даже "не сегодня, а вчера". "Нужно переоткрывать ей глаза на то, что действительно происходит в ИГИЛе, к каким последствиям могло привести ее участие в группировке. Перехватывать надо. Это противная работа, которой мало занимаются", - сказал эксперт.

С разрушительными идеями на основе эксплуатации исламских лозунгов необходимо бороться вкупе, начиная с детского сада, добавил Гришин. "Со школы уже поздно! С детства надо закладывать в пятилетних малышей основы противодействия воинствующему радикализму", - прокомментировал он.

Пока же "план-перехват" неокрепших умов, к сожалению, эффективнее реализуется опытными вербовщиками ИГИЛ, перед работой которых российская молодежь оказывается беззащитной.

Вербовочная деятельность проводится в три этапа, подчеркивают общественники. "Сначала потенциальная жертва выявляется наводчиками. Этот человек может сидеть даже среди нас и никак не проявлять себя", - убежден Гришин. Затем списки в 100-200 "уязвимых" человек передаются так называемому мотиватору, который далее работает в том коллективе, выявляя мотивы возможного сотрудничества.

Они могут быть самые разные. Нельзя, в частности, недооценивать мотив сексуальной неудовлетворенности, к которому общество относится несколько стыдливо, подчеркнул эксперт.

"Молодых людей, которые по какой-либо причине не могут общаться с девушками, мотивируют возможностью поехать туда и купить себе рабынь для удовлетворения сексуальных потребностей. Также туда съезжается маргинальная группа разного рода педофилов, поскольку боевики выдают замуж девочек с 9 лет", - отметил Гришин.

По его словам, "секс-джихад" привлекает и женщин, и чаще всего у этого "маршрута" есть и вполне правильные, оправданные посылы – они стремятся к брутальным, непьющим (согласно заветам религии) мужчинам. "Во-первых, те, кто их вербуют, симпатичные и усатые. Во-вторых, предполагаю, что речь идет о якобы более справедливых общественных отношениях, где все равны, где нет олигархов, хамства, где уважительно относятся к женщине. Им говорят, что за это нужно бороться, что "нужны медсестры", и ты можешь нам помочь". Надо разъяснять, что идет борьба с оружием против мусульман, что нужно будет уничтожать памятники культуры, вступать в половые связи, когда ей этого не очень хочется, что оттуда нет выхода", - согласился с коллегой Войскунский.

"Счастье" Варвары Карауловой в том, что она все-таки не пересекла турецко-сирийскую границу. Вместе с тем эксперты считают, что это заслуга ее семьи, отца, вовремя "забившего в колокола". "Про Караулову никто бы и не вспомнил, как забыли про Бурятского или актера Вадима Дорофеева", - сказал, в свою очередь, президент Международной ассоциации ветеранов подразделения антитеррора "Альфа" Сергей Гончаров.

Сама собой проблема не рассосется, уверен он, и в условиях жесточайшего давления на христианские устои спецслужбы не могут работать "по-старому". "Если кто-то думает, что можно ковровым бомбометанием что-то сделать, он ошибается. Без серьезной наземной оперативной агентурной работы ничего не получится. "Исламское государство" - структура, которая уже замахнулась на государственность. Она уже участник международного процесса", - прокомментировал Гончаров.

На законодательном уровне в России в целом создан инструмент, который позволяет бороться с терроризмом. "Для того чтобы эффективно противодействовать угрозам, должны быть четкие и ясные правила игры для всех. У нас сформирован достаточно мощный законодательный пакет. И это не догма, он постоянно совершенствуется. За этот созыв было рассмотрено три законопроекта, два из которых были приняты. Один был отозван самим автором. Они, конечно, не провели "капитальный ремонт", но сделали тонкую юридическую настройку в законодательстве", - отчитался член комитета Госдумы РФ по безопасности и противодействию коррупции Анатолий Выборный. Речь идет о ФЗ "о противодействии экстремистской деятельности" и "об отмывании преступных доходов с данной деятельности". На рассмотрении еще два законопроекта, связанные с данным вопросом, уточнил он. Однако, на его взгляд, при наличии фундаментального законодательного процесса нужно, чтобы еще две платформы работали как часы – институты профилактики и неотвратимости наказаний.

Молодые люди, уставшие от размытости национальной идеи, спешат на практике проверить свои представления о "более справедливом" государстве. Державная идеология, основанная на презрении к отдельному человеку, к сожалению, еще не мутировала в идеологию гражданского общества. По мнению экспертов, превентивной мерой против навязанных моделей развития социума является воспитание, от которого наша система образования сегодня открестилась. "Мы не говорим об американской мечте – там все понятно. В России должно быть то, ради чего человек будет готов на все. Эта идеология должна быть понятна для всех. Написать и выучить ее невозможно", - заключил депутат.

Вероника Килина

15.06.2015

Источник: nakanune.ru

Метастазы "Исламского государства"

Варвара Караулова, задержанная на турецко-сирийской границе, предположительно, при попытке примкнуть к террористам ИГИЛ, вернулась в Москву. Очевидно, это еще не конец истории — прилежную студентку, девочку из хорошей семьи могут привлечь к ответственности за покушение на участие в незаконном вооруженном формировании. Что подтолкнуло Варвару на такой этот безумный шаг, и что движет другими, внешне вполне успешными людьми, готовыми в один момент променять нормальную жизнь на борьбу за чужие интересы? Как далеко распростерлись сети вербовщиков? А главное, кто и каким оружием должен бороться с этим злом, выясняла корреспондент "Росбалта".

Религиозное знание как антидот

Как правило, начинают вербовщики с познавательного контента, и если человека это увлекает, постепенно усиливают градус, рассказала кандидат философских наук, доцент кафедры психологии управления и юридической психологии Академии психологии и педагогики Южного Федерального университета, член Российского общества социологов Наталья Седых. Здесь нет прямых призывов к экстремизму, скорее — социальная риторика, заметила собеседница агентства.

"Человек ищущий, но неискушенный, часто находит такие ресурсы: социальные сети, форумы, — заметил в свою очередь эксперт Института национальной стратегии, российский религиовед и исследователь ислама, специалист по исламскому радикализму, исследователь этнорелигиозных конфликтов в Поволжье Раис Сулейманов. — Вначале он читает, смотрит видео, а дальше начинается переписка с вербовщиками, скрывающимися под псевдонимами. Никого не запугивают и не тащат принудительно".

Как заметила Седых, среди молодых мусульман, исповедующих традиционный ислам, немало тех, кто после участия в подобных дискуссиях на форумах изменил свое мнение. Проходит месяц-два, и вот уже юноши, которые яро осуждали ваххабитов, проповедуют их идеи.

"Вербовщики, как правило, работают в крупных городах. Механизма два: первый — виртуальное общение (наиболее безопасен, поскольку в таком случае их сложнее вычислить — переписка ведется под псевдонимом), второй — личное", — отметил Сулейманов.

Встречаются, по словам эксперта, в мечетях, в вузах. Выбирают вербовщики духовно ищущую натуру. "Часто это неофиты – не этнические мусульмане, принявшие ислам. В этом случае срабатывает синдром неофита — человек стремиться доказать, что он истинно верующий. Такие люди чаще готовы к совершению таких вот отчаянных поступков, чем этнические мусульмане, знакомые с религией с детства", — заметил он.

Седых согласилась: удивительно, но зачастую в ИГ идут те, кто далек от ислама. Людей, получивших классическое религиозное воспитание, сложнее вовлечь в секту. Это своего рода антидот против сладких речей вербовщиков.

В свою очередь сектовед, президент общественных организаций "Российская ассоциация центров изучения религий и сект" (РАЦИРС) и "Центр религиоведческих исследований во имя священномученика Иринея Лионского" Александр Дворкин предупредил: цели подобных сообществ не всегда очевидны. Зачастую вербовщики предлагают "правильные курсы йоги" или вычисляют "жертв" в группах о здоровом образе жизни. "Нужно помнить: любое сообщество, где усматривается безграничная власть лидера, может оказаться опасным. Печально известная "Аум Синрике" тоже до определенного времени не была террористической, а потом стала", — отметил собеседник агентства.

Он убежден, что бороться с подобными явлениями нужно просвещением: "чем больше люди знают о традиционных религиях, тем сложнее их будет обмануть".

Охота за головами

По словам Седых, наряду с массовой вербовкой "на удачу", сейчас ведется усиленная охота на "умные головы". "Поиск кандидатов ведется в том числе и на форумах, в блогах и киберсообществах соответствующей направленности, интересующей членов экстремистских и террористических организаций, где выделяются наиболее активные участники, умеющие грамотно и доходчиво излагать свои мысли, а также способные убеждать и отстаивать свою точку зрения. Кандидатов вовлекают в ситуацию, требующую решения непростой, но достаточно интересной для них задачи. При этом, решая ее, они не только оказывают помощь экстремистской либо террористической организации, но и сами проходят проверку на пригодность. Причем, вся их дальнейшая деятельность внутри организации может быть построена на решении подобных интеллектуальных задач, либо они могут быть привлечены к чисто пропагандистской работе", — заметила Седых.

ИГИЛ как способ самореализации

"Варвара Караулова, таджикский омоновец… Далеко не все отправляются в Сирию за деньгами", — заметил Сулейманов.

Он сравнил рекрутов ИГИЛа с людьми, которые отправляются добровольцами в Новороссию — у них можно найти общие черты. "Это не обязательно бедный человек. Просто жизнь складывается не так, как хотелось бы. К 25-30 годам человек находится на одном месте, не поднимается по социальной лестнице. Иногда это усугубляется личными, семейными проблемами. И вдруг он видит некую идею, ради которой можно если не погибнуть, то хотя бы повоевать", — отметил Сулейманов.

Он подчеркнул: этих людей неправильно называть наемниками — они едут не обогащаться, они едут бороться за идею в надежде найти свое место в том обществе, за которое воюют.

Отдельно отметил собеседник агентства вербовку в мигрантской среде. "Вербовщики-мигранты начинают работать среди своей этнически однородной массы. Был случай в Казани: таджикские мигранты вербовали африканских студентов. Случай хоть и единичный, но показательный", — считает он.

Один в поле не воин

Варвара Караулова  приехала в Стамбул как обычная туристка, проехала на автобусе до границы с Сирией. И если бы ее не остановили, то  в дело уже бы вступили специально обученные люди – пособники экстремистов, которые проводят через границу.

"До 25 тысяч человек из разных уголков мира примкнуло к ИГИЛ. Россиян в их числе порядка двух тысяч. Явление становится массовым. Халифат одерживает победы. Я подозреваю, что он еще долго просуществует. Возможно, из него даже выйдет какое-то государство", — отметил эксперт.

При этом, законодательно все для борьбы с вербовщиками есть: статьи УК за наемничество и участие в незаконных вооруженных формированиях. Ведутся судебные процессы. Но, видимо, этого недостаточно.

"Контрпропаганда должна говорить о том, что ждет рекрутов в "Исламском государстве". Однако демонизируя ИГИЛ, мы тем самым привлекаем к нему внимание. Зло, ведь, часто притягательно", — заметил Сулейманов.

По его мнению, единственным верным средством против этой "заразы" может быть суровое наказание для тех, кто вернулся. "Имея за плечами боевой опыт, люди редко могут интегрироваться в мирную жизнь", — считает собеседник агентства.

Что же касается контрпропаганды, у государства здесь больше возможностей, чем у духовенства.

"Здесь важно объединить усилия религиозных организаций, общества и государства.  О проблеме нужно говорить. Важно объяснить, что происходит в некоторых частях мусульманского мира. Но в качестве экспертов, как правило, приглашают людей, исламофобски настроенных. Для мусульманского сообщества они скорее раздражители.  

Если мы хотим обратить внимание мусульманского мира на эту проблему, нужно приглашать его представителей", — заметил в свою очередь первый заместитель председателя духовного управления мусульман РФ Дамир-хазрат Мухетдинов.

Более того, если беда постучалась в двери светских вузов, усилий религиозных организаций недостаточно, подчеркнул собеседник агентства. "Ректоры вузов должны провести для студентов встречи с религиозными деятелями. Они могли бы выступить в тройке — иудаизм, православие, ислам. Это реально могло бы сократить количество рекрутов", — считает он.

"Мы часто слышим "ИГ", "ИГИЛ", но ведь, по большому счету, мало кто понимает, что это такое. Люди, приписав себе терминологию "исламское государство", на самом деле ничего общего с исламом не имеют. Более того, это подлинные враги ислама. Кто составляет боевой костяк армии ИГ? Это вчерашние офицеры армии Саддама Хуссейна. Но, извините, Саддам Хуссейн разделял марксистские ценности. Сейчас они просто перекрасились в религиозные знамена", — резюмировал представитель ДУМ РФ.

По его словам, ИГИЛ — это скорее секта. У мусульманских ученых даже есть определение для этой группы — неохариджиты — по названию одной старинной мусульманской секты, состоящей из людей, отколовшихся от традиционного канонического ислама.

Разговаривать с теми, кто примкнул к ИГИЛ, нет смысла — такой точки зрения придерживаются если не все, то многие мусульманские ученые. "Главное, чтобы метастазы не пошли дальше — вот задача", — подчеркнул Мухетдинов.

Здесь собеседник агентства был вынужден согласиться с Сулеймановым: возможности духовенства ограничены. "Есть в Москве мусульманский университет, медресе, мусульманский колледж — в совокупности 10 тыс. человек. Пять мечетей — 20 тыс. человек в лучшем случае, притом, что мест в мечетях не хватает, и люди молятся прямо на улицах. Каков тираж наших газет — 5-10 тыс. экземпляров, которые расходятся по разным городам России. Сотни тысяч людей не охвачены процессом ликвидации самой элементарной религиозной безграмотности", — констатировал представитель ДУМ РФ.

Другое дело, если бы эта система была пропущена через светские вузы… По его словам, есть хорошая инициатива РПЦ — предмет "основы религии". "Конечно, важно, чтобы учащиеся четвертых классов в учебниках могли прочесть не только о примерах русского православного или мусульманского зодчества, но и о современных проблемах и вызовах общества. Если этот курс будет продлен, на чем настаивает сейчас РПЦ, школьники смогут последовательно получать серьезное религиозное образование", — отметил Мухетдинов.

"Когда мы наляжем на проблему точно также, как с Донбассом, — 24 часа в сутки разъясняя со страниц газет и экранов ТВ, что происходит, только тогда можно будет говорить о борьбе с вербовкой молодежи в ИГ", — считает он.

Но пока мы "пристреливаемся", в Сети продолжают множиться группы пропагандистской направленности и набирают просмотры "просветительские" ролики на YouTube. У контролирующих органов почему-то не хватает возможностей их заблокировать.  Парадоксально, но, по словам Натальи Седых, до сих пор жива и продолжает процветать группа одного из наиболее известных идеологов террористов – Александра Тихомирова, больше известного как Саид Бурятский.

"Многочисленные видеолекции и материалы, до сих пор размещенные, в частности, на YouTube, свидетельствует об активной пропагандистской деятельности, которую вел Бурятский, популяризируя идеи экстремизма. И, судя по количеству просмотров, его наследие продолжает вызывать интерес", — резюмировала собеседница агентства.

Анна Семенец

15.06.2015

Источник: rosbalt.ru