Посол Турции в России Умит Ярдым считает, что называть конкретное время запуска газопровода «Турецкий поток» пока неправильно. Однако представители «Газпрома» заявляют, что уже к концу 2016 года газ по нему пойдет в Турцию.

На наших глазах складывается совершенно уникальная ситуация. Турецкая сторона открытым текстом, четко и внятно говорит, что Москва и Анкара не достигли даже стадии начала проекта, что нет подписанного межправительственного соглашения, что не согласована масса вопросов – от получения разрешения на прокладку труб по дну Черного моря до определения точки выхода газопровода на турецкую территорию. «Эка важность, - парируют в «Газпроме», который «наше все». – Будем строить – и точка. А соглашение с турками вот буквально на днях возьмем, и подпишем». Так, кратко, можно сформулировать позицию нашего газового монополиста.

Анкара вполне резонно замечает, что для реализации такого масштабного проекта нужно, как минимум, определить конечных потребителей, законтрактовать перспективные объемы. «Все это - мелочи», - отмахиваются в штаб-квартире «Газпрома». И 8 мая отдают распоряжение подрядчику, итальянской компании «Саипем», начать работы по строительству. Спустя 11 дней, 19 мая, «Газпром» официально сообщает, что укладка труб для «Турецкого потока» начнется в июне.

Кстати, ситуация с итальянской компанией тоже весьма интересна. Контракт с фирмой был заключен на строительство «Южного потока», но после того, как Москва от этого проекта отказалась, соглашение с «Саипем» расторгнуто не было. Руководство «Газпрома» заверило итальянских партнеров: они без работы не останутся, и с декабря 2014 года, после подписания протокола о намерениях с турецкой «Ботас» по поводу «Турецкого потока», ежемесячно выплачивало итальянским подрядчикам 25 миллионов евро за простой их трубоукладочной флотилии. Которая все это время отстаивается в болгарском Бургасе. Шесть месяцев этого «непосильного труда» обошлись российской стороне в 150 миллионов евро. Сплошной убыток, договора с турками как не было, так и нет, зато итальянцы финансово нисколько не пострадали. Такой вот «эффективный менеджмент».

Один из законов торговли, универсальный, что на базаре, что за столом переговоров, заключается в том, что нельзя показывать другой стороне свою крайнюю заинтересованность в предмете торга. Руководство «Газпрома» поступило с точностью до наоборот, чем тут же воспользовалась Анкара.

Турецкая сторона, что называется, в одно касание переиграла «эффективных менеджеров». Только под ничем не гарантированное обещание «изучить данный вопрос» и подписать мало что значащий меморандум о намерениях турки выбили скидку на уже поставляемый им из России по «Голубому потоку» газ: просили 16 процентов, «миллеровцы» предлагали 6, сошлись на десяти с небольшим.

Почувствовав, что ситуация складывается для нее как нельзя лучше, турецкая сторона усилила давление. Сначала сообщила, что не будет принимать никакого участия в строительстве «морской ветки», а сегодня сформулировала еще более жесткое условие, которое озвучил министр энергетики и природных ресурсов Танер Йылдыз: «Турция будет не просто транзитной страной в новом проекте газопровода из России через Черное море, а должна получить оптимальные возможности, включая и терминал по сжижению газа».

Если говорить еще более откровенно, Анкару совершенно не устраивает роль «страны-транзитера», и она хочет добиться права перепродавать российский газ. По сути, используя благоприятную ситуацию, реализовать давнюю мечту турецких элит: быть посредником в торговле углеводородами между Европой и Азией.

Затевая «Турецкий поток» руководство «Газпрома» совершило сразу две стратегических ошибки.

Во-первых, переоценило «дружественность» турецкой стороны, понадеявшись, что за-ради некоего призрачного «стратегического партнерства» Анкара откажется от собственных интересов. В стратегическом плане Турция, как партнер для России, столь же ненадежна, как и нынешняя Украина.

Для Запада Анкара в качестве «центра» сепаратистов и исламистов в России просто незаменима, и, рано или поздно, этот «козырь» обязательно «сыграет».

Российско-турецкий товарооборот в 35 миллиардов долларов, несколько миллионов отдыхающих там сограждан – абсолютно ненадежная гарантия «лояльности» Анкары к партнерству с Москвой, поскольку США, ЕС и НАТО обладает более действенными инструментами воздействия на Турцию.

Это, кстати, более чем наглядно было продемонстрировано в ходе визита Владимира Путина в Анкару: в ходе его переговоров с Реджепом Тайипом Эрдоганом сторонам так и не удалось урегулировать инцидент с арестом военного авиационного груза, изъятого Турцией у России в октябре 2014. Тогда летевший в Сирию российский гражданский авиалайнер, на борту которого был груз «двойного назначения» - аппаратура «прослушки» и шифрования – был перехвачен и принудительно посажен шестью турецкими истребителями Ф-16. Более того, Эрдоган недвусмысленно дал понять российской стороне: задержание идущих в Сирию российских военных грузов будет неизменно повторяться, а блокада Дамаска Турцией - только усиливаться.

Кроме того, тогда же Турция жестко отвергла требование нашего президента запретить деятельность организаций чеченской диаспоры на своей территории и выслать в Россию лидеров чеченского «ополчения».

Во-вторых, руководство «Газпрома» проигнорировало значимость для Турции строительства Трансанатолийского газопровода - ТАНАП, который начинается в Азербайджане.

Но главный вопрос – были ли эти ошибки преднамеренными, или же перед нами пример некомпетентности функционеров «Газпрома» и отечественных «экспертов» - давайте оставим «на сладкое», предварительно разобравшись с тем, нужен ли Анкаре «Турецкий поток» в принципе.

Еще когда идея об этом газопроводе была озвучена, бывший посол США в Азербайджане Мэтью Брайза с трибуны стамбульской конференции многозначительно заметил: «У Турции хватит ума, чтобы повести себя достойно». Имея в виду, что позиция Анкары в отношении этого проекта не вступит в противоречие с уже реализуемой идеей «Южного газового коридора», который, по замыслу Брюсселя, соединит ЕС с каспийским регионом в обход России. И это условие турецкое руководство соблюдает с особым старанием.

Специально для российских переговорщиков Анкара заявляет, что «Турецкий поток» и ТАНАП «не являются конкурентами» и важны в равной степени. Но когда министр энергетики Танер Йылдыз общается с другой аудиторией, звучит нечто другое: «Главным приоритетом для нас является строительство Трансанатолийского газопровода. Российское предложение не должно помешать запланированному строительству «трубы» из Азербайджана, которая имеет для Анкары огромную геополитическую значимость».

Эту позицию разделяет и турецкая правящая элита. «Турция не намерена терять «Южный газовый коридор», - утверждает глава влиятельной консалтинговой компании «Енерджи адвизор груп» Мехмет Огутчу. – Мы являемся акционерами азербайджанского газового месторождения «Шах-Дениз-2» и ТАНАП. Нет никакой веской причины для того, чтобы отказываться от этого положения вещей. В этом вопросе Эрдоган занимает прагматичную позицию и демонстрирует умный подход. Если «Газпрому» не удастся убедить европейские компании в необходимости «Турецкого потока», то это не проблема Турции, это их, русских, риск, их деньги и их газ».

У Анкары, у Эрдогана и его партии никогда не было планов отказываться от доктрины расширения турецкого влияния ни на постсоветском Южном Кавказе, ни в постсоветской Средней Азии.

Активное участие в ТАНАП серьезно помогает в реализации этой доктрины, поэтому проект Трансанатолийского газопровода, безусловно, будет реализован. Тем же отечественным «экспертам», которые в этом сомневаются и регулярно радуют почтенную публику сообщениями о «провале ТАНАП», о намерениях Анкары выйти из проекта, следует напомнить всего одну мелкую деталь. Несмотря на то, что газ из этой «трубы» в объеме 10 миллиардов кубометров - с возможностью увеличения до 20 миллиардов - попадет в Европу только в 2020 году, он уже полностью законтрактован потребителями от Италии до Балкан.

Есть правда, одна «тонкость»: мощности азербайджанского месторождения «Шах-Дениз» для заполнения необходимых Европе объемов откровенно не хватает. Для решения этой проблемы необходимо участие в проекте Туркмении. Ашхабад сейчас раздумывает, пытается торговаться – но одновременно с этим на туркмено-афганской границе «внезапно» резко активизировались боевики-исламисты, угрожающие вторжением. Самостоятельно Туркмении с ними, что очевидно, не справиться. Но терзают смутные сомнения: как только Ашхабад примет «правильное» и насквозь выгодное турецким и европейским акционерам ТАНАП решение, угроза распространения джихада на территорию Туркмении исчезнет сама собой. Так что и эту проблему Трансанатолийского газопровода можно считать урегулированной.

Да, Анкара охотно примет и разместит у себя все газопроводы - из России, Азербайджана, Ирана, Ирака, Туркменистана, а представится такая возможность, то и из Кипра и Израиля. Это вполне укладывается в амбициозные концепции «партии Эрдогана» сделать Турцию ключевым фактором в обеспечении энергетической безопасности Европы, повысить ее международный вес, не говоря уже об увеличении доходов от транзита, а в перспективе – от продаж газа. Но при одном условии: все это должно укреплять позиции страны, а не создавать новых противоречий. У Москвы попросту нет достаточных рычагов влияния на Анкару, чтобы заставить ее действовать хоть в какой-то степени «пророссийски». И думать иначе – откровенный самообман.

В уже упоминавшемся выступлении Умита Ярдыма был один весьма примечательный нюанс. Подчеркнув, что «неправильно будет назвать в качестве дат запуска газопровода 2016 или 2017 годы», дипломат назвал другие сроки реализации – 2018 или 2019 годы. Совершенно неслучайно. «Газпрому» очень хочется запустить все четыре ветки «Турецкого потока» до того, как на полную мощность заработает ТАНАП. Чтобы в угоду своим западным партнерам – а они, как ни крути, для Турции всегда будут приоритетнее отношений с Москвой – Анкаре даже и напрягаться особо не нужно. Чуть затянуть переговоры, вязко обсуждать технические детали – и вот он, стратегический выигрыш.

Без всякого сомнения, турки дадут согласие на строительство первой ветки с объемом в 15 миллиардов кубометров газа. Во-первых, потому что этот объем предназначен для потребления внутри страны. А, во-вторых, потому что большая часть ее маршрута была подготовлена и согласована еще в рамках «Южного потока». Но вот затем с турецкой стороны начнется легкий саботаж, и что получится в результате? Заработает ТАНАП, продолжатся поставки Анкаре по российскому «Голубому потоку», контракт по которому заключен до 2030 года, также будет идти «голубое топливо» из Ирана. А ко всему прочему в распоряжении Турции будет еще и сжиженный газ из Алжира и Нигерии, которые страна получает по долгосрочным соглашениям.

Кто будет диктовать условия и правила игры при таком избытке? Особенно с учетом того, что российский газ по причине возрастающей стоимости добычи и расходов на транспортировку – из того же Азербайджана он будет идти около 2 тысяч километров, из российских месторождений на Турцию и Грецию все шесть тысяч – серьезно потеряет в конкурентоспособности, в ценовой привлекательности.

В Европе все эти тонкости и «подводные камни» прекрасно понимают. И хотя Алексей Миллер постоянно предупреждает страны ЕС о том, что они могут не успеть, им следует начать строительство трубопроводной инфраструктуры от «перспективного» хаба на турецко-греческой границе, европейцы на это особо не реагируют. В долгосрочных контрактах «Газпрома» – иные из них подписаны до 2035 года - обозначены пункты приема-передачи газа на украинской границе. И для Европы проще добиваться выполнения условий уже подписанных соглашений, чем вкладывать деньги в создание некоего мифического маршрута. Который даже на уровне межправительственного соглашения Москвы и Анкары не утвержден. Словом, как заметил 9 мая представитель германской «Винтершелл» Марио Марен - кстати, один из верных союзников «Газпрома» в Старом Свете - «проект «Турецкого потока» не имеет смысла. Во-первых, зачем Евросоюзу хаб за пределами Евросоюза? А, во-вторых, хабы формируют там, где есть сеть газопроводов, а там ее нет».

Ну а теперь – о главном, об ответе на вопрос, что перед нами: умысел или пример некомпетентности. Вот скажите, неужели в штаб-квартире «Газпрома» всего, изложенного выше, не видят и не понимают? Уверен, что и видят, и понимают.

И прекрасно осознают, что «Турецкий поток» из четырех «ниток» и конечной мощностью в 63 миллиарда кубометров топлива в год – откровенная авантюра, «Панама» и мыльный пузырь. Максимум возможного – одна «нитка» и пятнадцать миллиардов кубов, потому как торговать сверх этого объема нас заставят, что называется, «себе в убыток». Тогда почему?

Почему крупнейший экспортный проект запускается без обязательств другой стороны? Почему план строительства утверждается российским правительством раньше, чем подписано соглашение с турками, у которых - на минутку… - предстоят выборы в парламент, которые, в случае реализации сценария Эрдогана и правящей партии, серьезно поменяют политический ландшафт страны? Почему команда на начало работ – с предварительной оплатой подрядчикам за «вынужденный простой» - отдается без окончательных договоренностей с Анкарой? Что это за «поддавки» турецкой стороне, в конце концов, поскольку «Газпром» сейчас, по сути, занят только и исключительно обеспечением энергобезопасности другой страны, без особых выгод и для себя, и для России?

Но посмотрим на ситуацию глазами не здравомыслящего гражданина, а «эффективного менеджера». Есть 24 миллиарда долларов «неосвоенного» бюджета «Южного потока». Есть так называемые «дружественные подрядчики», с которыми все договорено, подписаны соглашения, оформленные через «правильные» тендеры и договоренности. Станет «Турецкий поток» полноценным проектом или не станет – дело, по сути, десятое. А вот вкусный многомиллиардный бюджет, который можно освоить вполне легально, достраивая на российской территории инфраструктуру «Южного потока» под другим названием – задача архиактуальнейшая.

Неоправданные затраты, ущерб для репутации страны, возможные политические и экономические потери? Помилуйте, ну кого всерьез волнуют подобные вещи, тем более что они произойдут не сегодня, и даже не завтра.

А послезавтра руководство «Газпрома» нам объявит, что изо всех сил старалось, но некие враждебные «внешние силы» развернуться не дали, та же Анкара, которая - вот сюрприз! - не захотела принять условий «Газпрома» и настаивала на соблюдении своих интересов.

Да еще и российского президента, пусть не прямо, но намеками, уж точно обвинят: не вовремя, дескать, признал геноцид армянского народа, сорвал хитромудрую газпромовскую интригу как раз в тот момент, когда «миллеровцы» ожидали согласия турецких властей на прокладку трассы до греческой границы.

Ничего сверхъестественного в этой авантюре нет. Поскольку все попытки убедить нас в верности принципа «что хорошо для «Газпрома» – то хорошо и для России» - это попытки обмануть. Для любой компании, даже самой лучшей и «социально ориентированной», главным является непрерывное увеличение доходов. Если для этого необходимо пожертвовать интересами государства, как, собственно, и получается в истории с «Турецким потоком» – переступят не задумываясь. «Эффективным менеджерам» не место в большой политике. Они, в погоне за прибылью, страну - как «непрофильный актив» и обременительное приложение к «трубе» - могут потерять.

Игорь Панкратенко

26.05.2015

Источник: stoletie.ru

Геополитические риски «Турецкого потока» и TANAP: как пережить «бурю»?

Когда заместитель министра энергетики России Анатолий Яновский сообщил, что Россия и Турция намерены до конца июля 2015 года подписать межправительственное соглашение по «Турецкому потоку», а член правления «Газпрома» Олег Аксютин рассказал, что укладка трубы на мелководье стартует уже в первой декаде июня, некоторые эксперты пришли к выводу о том, что Москва стала форсировать процесс реализации проекта. Ранее сообщалось, что «Газпром» намерен запустить первую нитку трубопровода уже в декабре 2016 года. Потом стало известно, что до сих пор не получено официальное разрешение от Анкары, оно поступит к моменту, когда труба будет подведена непосредственно к турецкой территории. Возникшие проблемы связывались с тем, что Россия отказывается от украинского транзита и действует в ситуации режима санкций, поэтому вынуждена будет пойти на некоторые уступки туркам в вопросе ценообразования на газ.

Действительно, на первом этапе турецкой стороне удалось добиться скидки. До того импортеры были вынуждены платить за газ по цене 2014 года — $374 за тысячу кубометров. Теперь цена за первый квартал 2015 года будет пересчитана до уровня менее $300, а во втором квартале составит около $260. Не вдаваясь в технические детали сложного переговорного процесса, сошлемся на мнение экспертов, которые считают, что «неприятным сюрпризом для Анкары стало то, что даже нынешний уровень цены, установленный „Газпром-экспортом“, оказывается значительно выше, чем для Германии или Украины», хотя до этого «риторика Москвы указывала на то, что Анкара рассматривается как стратегический партнер, второй по величине рынок „Газпром-экспорта“, соответственно, может рассчитывать на большее. Конечно, ценовые преференции — предмет особого анализа, где присутствуют элементы торга и блефа. Напомним, что в апреле председатель правления „Газпрома“ Алексей Миллер объявил, что после 2019 года с истечением срока контракта с Украиной этот транзит будет закрыт. Однако немецкие эксперты со ссылкой на председателя комитета Государственной думы РФ по энергетике Ивана Грачева утверждают, что „решение о закрытии украинского транзита все-таки не окончательное“, все может измениться, если „не будут мешать киевские и западные политики“. В этой связи американский министр энергетики Эрнест Монис призвал „готовить Москве ответ на угрозу“, поскольку отказ от украинского транзита или сохранение определяет долгосрочную диагностику политического процесса на Украине.

Отметим ещё одну важную деталь. На днях посол Турции в России Умит Ярдым в интервью „Интерфаксу“ выступил с любопытным заявлением. Объясняя затяжку с подписанием межправительственного соглашения по „Турецкому потоку“, он связал это с необходимостью „провести большую работу“, так как „для реализации столь масштабного проекта недостаточно лишь желания, нужно еще решить ряд вопросов: определить конечного потребителя и покупателя, влияние проекта на окружающую среду, получить разрешение на прокладку труб по дну Черного моря и так далее“. При этом Ярдым подчеркнул, что значимость „Турецкого потока“ ему понятна, особенно в ключе обхода поставок территории Украины», и назвал вероятной датой запуска 2017 год. Это первое. Второе: заявление посла, на наш взгляд, не случайно совпало с решением Рижского саммита «Восточного партнерства» обозначить «Южный коридор» в качестве главного энергетического проекта Евросоюза. Напомним, «Южный коридор» — это система существующих и строящихся газопроводов, которая должна связать ЕС через государства Кавказа с регионом Каспия в обход России. Система включает южнокавказский Трансанатолийский (TANAP) и Трансадриатический (TAP) газопроводы. Коридор до Европы проходит через Азербайджан, Грузию, Турцию. В качестве основного источника газа для него рассматривается месторождение Шах-Дениз-2 на азербайджанском шельфе Каспийского моря. В случае подключения к этому проекту Транскаспийского газопровода появится возможность транспортировки по «Южному газовому коридору» туркменского газа.

Именно на этот фактор делает главную ставку Баку, стремясь зафиксировать с Брюсселем «уровень стратегического партнерства». Как сообщил по этому поводу министр иностранных дел Азербайджана Эльмар Мамедъяров, «уже заложен фундамент Трансанатолийского трубопровода (TANAP), в рамках которого первый газ в Турцию поступит в 2018 году, а в Италию — в 2019 году». То есть, по всему раскладу, «Турецкий поток» опережает TANAP с выходом на турецкий газовый рынок только на год. Если Е. С. как крупнейший в мире импортер энергоносителей действительно стремится сохранить статус-кво с украинским транзитом и осуществить проект «Южный коридор», то он имеет несколько вариантов действий: 1. сменить в Киеве действующую власть или изменить его политику до приемлемого Россией уровня; 2. определиться с геополитическими перспективами Турции, если действительно существует желание превратить её в ведущий на Ближнем Востоке энергетический хаб; 3. выстроить устойчивую геополитическую логистику для газотранспортной инфраструктуры от Азербайджана через Грузию в Турцию, особенно по части нейтрализации рисков, связанных с урегулированием закавказских конфликтов.

Однако на всех обозначенных направлениях действия Евросоюза являются абсолютно алогичными. Наряду с украинским кризисом, на Ближнем Востоке, в 350−500 километрах от границ Закавказья, набирает силу радикальная группировка «Исламское государство», которая контролирует значительные части Ирака и Сирии. Существует вероятность переноса «вируса дестабилизации» на территорию Турции, которая и для «Турецкого потока», и для TANAP является главным транзитным государством. Эксперты полагают, что при определенных условиях может заполыхать и соседний Иран, точно так, как это происходит сегодня в Йемене. При этом избранная международной коалицией тактика авиаударов по позициям террористов малоэффективна, а участвовать в наземной операции ни США, ни ЕС не желают: даже в качестве какого-либо в будущем вооруженного прикрытия существующей в регионе трубопроводной инфраструктуры. Ближний Восток введен в фазу новой геополитической реконструкции. По всем признакам Вашингтон и Брюссель осознают всю глубину проблем, с которыми сталкиваются государства так называемого Большого Ближнего Востока, действуют в предчувствии «родовых мук» появления новых государственных образований и в Закавказье, намеренно поощряют тлеющие региональные осложнения, связанные в том числе и с новоявленными энергетическими проектами, возбуждают национальные амбиции, мотивируют корпоративные интересы и разжигают различные исторические претензии. Конечно, в складывающейся ситуации идеальным выходом было бы объединение двух проектов, «Турецкого потока» и TANAP, что позволит избежать очевидных геополитических рисков. Но Баку вряд ли готов к таким решениям.

Станислав Тарасов

26.05.2015

Источник: iarex.ru