Очередная встреча в рамках 167-й министерской конференции Организации стран-экспортеров нефти (ОПЕК) закончила свою работу в Вене с результатом, который специалисты предсказывали ей заранее. ОПЕК сохранила квоты на добычу нефти на прежнем уровне — 30 млн баррелей в сутки. Таким образом, участники картеля решили придерживаться стратегии, избранной на их последней, ноябрьской встрече 2014 года: сохранять свою долю мирового рынка, а не пытаться влиять на цены.

После этого многие эксперты, специализирующиеся в области нефти, дружно назвали ОПЕК мертвой организацией, все решения в которой принимает только одна страна — Саудовская Аравия. Например, вице-президент и официальный представитель «Роснефти» Михаил Леонтьев назвал ожидаемым решение ОПЕК сохранить квоту на добычу нефти на прежнем уровне: «Другого решения и быть не могло. Чтобы принять другое решение, ОПЕК необходим консенсус, а его фактически нет. Трудно представить, что, например, Венесуэла поддержит увеличение квоты с целью дальнейшего обрушения цен». В этом плане можно напомнить, что эти две страны, обладая примерно одинаковым населением в 30 миллионов человек и огромными запасами (Венесуэла — 298,4 млрд баррелей, Саудовская Аравия – 265,8 млрд баррелей) и могут манипулировать не только политикой ОПЕК, но и мировыми ценами.

Сама ОПЕК сейчас не оказывает прямого влияния на цены, и не только потому, что доля стран организации на мировом рынке нефти снизилась, а независимые от ОПЕК производители составляют большую часть рынка. Но и потому, что, как написала иранская газета Tehran Times, «под личиной ОПЕК выступает одна страна, по сути, и несколько ее сателлитов. Это — Саудовская Аравия, которая может влиять на цены. Она на них и влияет, но это не имеет никакого отношения к ОПЕК, к организации, к картелю».

В прошлом году, как известно, лидеры ОПЕК, в первую очередь Саудовская Аравия, объясняли начало своей стратегии игры на понижение желанием устранить с рынка высокозатратные проекты. Главной целью были сланцевые проекты в США и канадские проекты по добыче из нефтеносных песков. Стратегия сработала — рост добычи в Штатах и Канаде значительно замедлился, а количество буровых установок продолжает сокращаться до сих пор. По данным нефтесервисного гиганта Baker Hughes, только в мае этого года их количество сократилось на 8,9% (до 889 штук, по сравнению с апрелем) в США и на 11% (до 80 штук) в Канаде. Для сравнения, в январе в США было более 1,2 тыс. буровых, в Канаде — около 200.

В период роста спроса на нефть, наблюдающегося в настоящее время, разрыв между спросом и предложением на глобальном нефтяном рынке стал значительно меньше 1 млн баррелей в сутки, как это было в конце прошлого года, однако предложение по-прежнему превышает спрос. Но парадокс состоит в том, что ценообразование зависит не только от продавца и покупателя, но и от монетарной политики Федеральной резервной системы США, которая решила отложить повышение ставки рефинансирования с июня на начало 2016 года, получив за это порцию критики от Международного валютного фонда. Директор-распорядитель фонда Кристин Лагард призывает повысить ставку уже сейчас. С точки зрения нефтяного рынка, совет главы МВФ может в очередной раз обвалить стоимость «черного золота», так как «дорогие деньги» неминуемо спровоцируют отток ликвидности с азиатских рынков на «родину».

В ходе заседания возник вопрос: будет ли ОПЕК перераспределять квоты внутри организации с учетом скорого выхода Ирана из режима санкций и возвращения на нефтяной рынок. В этой связи министр нефти Ирана Бижан Намдар Зангане сообщил, что обратился с соответствующим запросом к странам картеля. Он объявил, что уже через шесть-семь месяцев после снятия санкций Иран может нарастить поставки на 1 млн баррелей в сутки (до 4 млн баррелей). Для того чтобы этот новый объем уместился внутри квоты ОПЕК, кто-то из стран организации должен «потесниться». Однако, судя по всему, желающих пока нет. Как заявил генеральный секретарь картеля Абдалла аль-Бадри, ОПЕК готова рассмотреть запрос Ирана, но пока для этого «не сложились предпосылки. Когда Иран или Ирак увеличат добычу, мы сядем и обсудим это», — сказал он, заверив, что перераспределение индивидуальных квот на добычу между странами не обсуждалось. При этом он добавил, что главным вызовом для нефтяного рынка до конца года остаются неустойчивые темпы роста мировой экономики. Однако выход иранской нефти на рынок приведет к резкому падению котировок, причем Иран начнет увеличивать поставки не через несколько месяцев после отмены санкций, а сразу после этого.

Как известно, санкции ЕС и США наложены на Иран с 2006 года, впоследствии их несколько раз ужесточали. После переговоров в Женеве в конце 2013 года санкции были частично ослаблены. В настоящее время переговоры продолжаются. «Шестерка» и Иран намерены завершить подготовку соглашения по ядерной программе к 30 июня этого года. При этом ЕС прекратит санкции против Ирана при выполнении им достигнутых договоренностей, а Иран обязуется поставить все свои программы по обогащению урана под международный контроль на срок в 25 лет.

Весьма интересна была позиция, занятая Ираком на заседании ОПЕК, которая говорит о многом и, в первую очередь, о политическом тренде багдадского правительства. «Ирак рассчитывает, что снятие международных санкций с Ирана приведет к позитивным сдвигам в экономике региона, от чего выиграют многие, — указал в Вене министр нефти Ирака Адиль Абд Аль-Махди. — Мы заявляли много раз, что мы тоже страдали от санкций. Не только Иран страдал от санкций… Мы отвергаем санкции — это наш принцип. Санкции несправедливы. Если санкции (с Ирана) будут сняты, это будет индикатором лучших отношений Ирана с Западом, с США, с арабскими странами, и это принесет больше мира в регион, и от этого будут косвенные прибыли».

Эта позиция интересна прежде всего потому, что сейчас стало совершенно ясно: нынешнее иракское руководство полностью солидаризировалось с Тегераном, от которого оно надеется получить эффективную помощь в борьбе против террористической организации «Исламское государство». Багдадское правительство неоднократно заявляло о своем недовольстве политикой Вашингтона, которое ограничивается только малоэффективными авианалетами на боевиков и задержкой поставок вооружений. В то же время Соединенные Штаты, не согласуя своих планов с Багдадом, поставляют вооружение Курдистану, а также суннитским племенам, которые не подчиняются официальным властям.

Позиция иранской поддержки, занятая Ираком в Вене, говорит о том, что Багдад ныне больше склоняется к совместной политике с Тегераном во всех областях. Вполне понятно, что после снятия санкций с Ирана он резко увеличит добычу нефти, и если к этому добавить увеличение добычи иракского «черного золота» на 1-1,5 миллиона баррелей, то нефтяной рынок будет переполнен. А это, в свою очередь, еще более усилит тренд на понижение цен и вызовет не только нефтяную войну. В связи с этим решения, принятые в Вене под сильным давлением Саудовской Аравии, являются не только малопродуктивными, но и опасными, поскольку они окажут негативное влияние не только на цены, но и на политику в регионе Ближнего Востока.

Виктор Михин, член-корреспондент РАЕН

23.06.2015

Источник: ru.journal-neo.org