Обещанное подведение предварительных итогов по теракту в Актюбинске, а также первые результаты по выявлению возможных пособников банды экстремистов, пока, честно говоря, оказались весьма далеки от оптимизма.

Если уж совсем тезисно, то согласно обнародованным сведениям спецслужб, в настоящее время в регионе численность салафитов составляет 1565 человек, причем около 90 их них являются потенциальными "джихадистами". И хоть с 2015 года в Актюбинской области сотрудниками ДКНБ пресечена деятельность 14 радикальных групп и при этом арестовано 36 человек, которые планировали провести насильственные акты в Казахстане и за рубежом, а еще 32 сектанта вроде как удалось переубедить, положение все равно остается крайне сложным. Так, в частности, по словам начальника ДКНБ области Нурлана Кыдырбаева, для проведения профилактической и разъяснительной работы в области не хватает грамотных теологов и имамов, а для своевременного и эффективного проведения тех же оперативно-розыскных мероприятий – опытных сотрудников силовых ведомств.

Об этом главный чекист области достаточно откровенно и обстоятельно рассказал премьер-министру Кариму Масимову в ходе недавнего заседания антитеррористического штаба. Тогда то и выяснились весьма интересные подробности про дефицит штата и острую нехватку квалифицированных кадров, крайне стесненные условия, в которых приходится работать действующим сотрудникам и даже слабую техническую защищенность самого возглавляемого им ведомства. С коллегой охотно согласился и начальник областного ДВД Махсудхан Аблазимов, проинформировавший присутствующих о том, что даже в ходе последней спецоперации сотрудникам полиции приходилось буквально в авральном режиме решать некоторые технические вопросы, включая обеспеченность транспортными средствами.

– Из-за отсутствия собственных транспортных средств, имеются в виду автобусы, постоянно возникали проблемы в оперативной переброске личного состава из одного района города в другой при изменении обстановки. Каждый раз нам приходилось выходить на акимат, что существенно замедляло оперативность реагирования, – сообщил в ходе работы штаба Махсудхан Аблазимов.

Более того, как выяснилось, у полицейских нет даже блокпостов. Поэтому приходилось буквально собственными руками сооружать их в авральном режиме, наполняя мешки песком. В итоге руководители силовых ведомств попросили премьера решить эти проблемы. Глава ДКНБ даже назвал точную сумму, необходимую для этого – не менее 200 миллионов тенге…

Будет ли своевременно выделена запрашиваемая сумма, конечно же, пока доподлинно неизвестно. К тому же, можно предположить и то, что мрачноватое положение, сложившееся в Актюбинской области, вряд ли является уникальным для страны в целом. И, соответственно, в случае если (не дай Бог конечно), "полыхнет" где-нибудь в другом месте, то вполне возможно мы опять будем вынуждены слушать скорбные рассказы силовиков о крайне тяжелых условиях их повседневного бытия... 

Ну и, конечно же, особые вопросы остаются по профилактике и выявлению корней расползающегося экстремизма. Нехватка кадров среди имамов и не самая эффективная работа со стороны того же ДУМК давно стала самой настоящей притчей во языцех. Об упущенных возможностях со стороны официального муфтията и периодической подмене реальных действий в этом направлении имитацией бурной деятельности многократно писалось и говорилось буквально на всех языках и на всех возможных уровнях. Но стремительно обостряющаяся проблема, так, похоже, особо и не сдвинулась со своей мертвой точки. Разве что стало больше пространных и цветистых отчетов да периодически выпускаются грозные фетвы на предмет того, что надо и что не надо делать примерному прихожанину. Насколько эти слова западают в души сектантам, уже вставшим на путь радикализма, вопрос, наверное, сугубо риторический. Тем более, что у них в чести свои собственные духовные наставники и лидеры, которые мало что имеют общего с тем же ДУМК или его многочисленными дочерними структурами. А то и вовсе являются эмиссарами зарубежных подрывных центров.

– В Казахстане имамы, обучившиеся за рубежом, ни в коем случае не должны быть руководителями религиозных организаций, – заявил на днях председатель Комитета по конституционному законодательству, судебной системе и правоохранительным органам Сената Серик Акылбай. – Надо чтобы имамами работали только наши выпускники. А те, которые обучались, особенно в 90-х годах, в разных странах – в Пакистане, Афганистане... – они ни в коем случае не должны быть имамами. Ни в коем случае не должны быть руководителями религиозных организаций или объединений. В этой части, видимо, надо внести в законе изменения, ограничивающий доступ таких террористических направлений религиозного управления…

Другие исследователи и эксперты предпочитаю больше упирать на расплодившийся контент радикально-экстремистского направления, заполнивший пространство интернета в целом и социальные сети в частности. Немалая работа, судя по статистике заблокированных порталов и персональных страниц, в этом направлении ведется. Но во-первых, как в очередной раз признаются сами сотрудники спецслужб – детально и вдумчиво отcлеживать все подобные публикации или группы подписчиков у нет технических возможностей, а во-вторых не мешало бы мол, чтобы помощниками в этом направлении профилактике становились сами граждане, либо своевременно информирующие "компетентные органы" об очередном появлении таких сайтов или комментариев, либо борющиеся с ними на своем бытовом уровне, или хотя бы ограждающие от них членов своих семей. А то, дескать, если раньше при недостатках образования, культуры или пробелов в воспитании любили кивать на школу, то сейчас все валят на Всемирную паутину, от которой обычному верующему нет ни спасу, не покоя.

Ну а свою очередь СМИ не менее охотно информируют общественность об очередных жертвах "интернет-экстремизма" и развития деструктивных учений. Вот, например, в той же Актюбинской области в прошлом году произошло ЧП, когда две девушки, бросив свои семьи, родителей, мужей и малолетних детей, сбежали в Сирию для участия там в "секс-джихаде". В частности, 28-летняя Алия уехала, оставив мужа и троих детей. При чем, по мнению ее супруга, всему виной были странички в "Однокласниках", где она нашла себе сомнительную компанию, насмотрелась религиозных видеороликов и в итоге приняла решение оказывать сексуальные услуги боевикам. 

– У нас никогда не было разногласий в вопросах веры, пока она в один прекрасный день не заявила, что готова на секс-джихад. Разумеется, это вывело меня из себя, надо же было до такого додуматься. Так она еще и упрекала меня. Мол, раз ты против, значит, твоя вера ограничивается лишь словами, – жаловался впоследствии ее супруг журналистам.

Бросила полуторагодовалую дочь и 20-летняя Гульбану Асанова. Родные смогли найти лишь ее записку, в которой она просила свою мать простить ее и позаботиться о внучке. В прощальном письме Гульбану добавила, что уезжает в Сирию и искать ее не стоит.

При этом как выяснилось чуть позже, девушка тщательно к отъезду заранее: копила деньги, тайком от родных оформила загранпаспорт и даже подумывала нелегально вывезти из страны свою дочь. Пообщавшийся с представителями СМИ бывший муж Асановой, как и многие его товарищи по несчастью, предпочел валить все на происки интернет-порталов, а также рассуждал о слабой вере своей супруги и отсутствию у нее собственного мнения: 

– Все они говорят, что едут в Сирию ради джихада, но ведь если разобраться, на самом деле ничего общего с классическим джихадом там и в помине нет, – в частности, заявил мужчина представителям республиканских СМИ (то есть, можно было предположить что если бы его бывшая благоверная уехала бы на джихад настоящий, без сексуального подтекста это бы его утешило чуть больше…).

Высказались в те дни и представители официального духовенства, предположившие то, что сбежавшие девушки так и не стали настоящими мусульманками, слабо придерживались основных канонов и вообще, может быть, даже редко посещали мечеть. Кстати, наблюдательные журналисты тогда обратили внимание и на тот факт, что информация, какая работа ведется ими для предотвращения выезда в Сирию подобных "заблудших душ", так, увы, и осталось неизвестной. Причем, как со стороны духовенства, так и облуправления внутренней политики, то же вроде бы по роду своей деятельности, напрямую отвечающего за данный вопрос.

А теперь посмотрим на то, что делалось в стране еще немного раньше. С начала прошлого года в Казахстане прокатилась буквально целая волна судебных процессов по обвинению в пропаганде религиозного экстремизма. И даже беглый просмотр конкретных дел позволял довольно уверенно предположить о том, что религиозный радикализм продолжает масштабно охватывать самые различные слои населения и возрастные группы. 

Так, например, в Атырау специализированный межрайонный суд по делам несовершеннолетних приговорил к пяти годам колонии 16-летнего подростка и его 19-летнего сообщника, обвиняемых в пропаганде экстремизма и публичные призывы к совершению актов терроризма с использованием средств массовой информации. Здесь, как мы понимаем, тоже дело не обошлось без интернета. Согласно материалам следствия и суда, эти двое юнцов увлеклись скачиванием роликов призывающих к джихаду против "неверных" и активно делились ими с друзьями, попутно восторгаясь сирийским конфликтом и всячески одобряя действия тамошних оппозиционеров-моджахедов...

В Актобе перед судом предстала некогда успешная бизнес-леди, в свое время работавшая в аппарате казахстанского парламента, а затем открывшая в Астане модный салон по стилистике и визажу. Казалось бы, это невероятно, но познакомившись в интернете с выходцем из Азербайджана, призывавшему к джихаду против кафиров, женщина, чей круг общения ранее был как минимум светским, бросила свой бизнес, мужа и умчалась в Актобе для того чтобы пополнить ряды "воинов-ислама". В итоге пополнила ряды осужденных за религиозный экстремизм. А в Актау перед судом престала тридцатилетняя мать двоих детей, которая, как сообщил прокурор Актау Талгат Алибаев, с 2014 года стала исповедовать нетрадиционное течение исламского толка, а заодно всячески "спамить", рассылая как знакомым и даже и не знакомым людям различную религиозную информацию, перемежая ее призывами пополнить ряды адептов радикального ислама. В итоге, дети не увидят мать в течение ближайших четырех лет, которые она проведет в колонии общего режима.

Вот только насколько благотворно подействует на нее (да и на всех остальных осужденных) пребывание за решеткой, увы, неизвестно. Ведь как неоднократно подчеркивали, да и подчеркивают в настоящее время специалисты – радикальный ислам проникает в нашу страну разными путями и в том числе через пенитенциарную систему. Особенно это заметно в учреждениях уголовно-исполнительной системы на западе Казахстана, где неоднократно выявлялись случаи организации целых филиалов различных сект прямо внутри мест отбытия наказаний и вербовки новых членов среди заключенных, ранее не являвшихся исламистами. Имелись и данные о том, что часть исламских проповедников буквально стремится получить хотя бы небольшой срок заключения, считая, что именно там они смогут найти себе достаточное количество новых единомышленников.

Впрочем, на воле их тоже предостаточно. Причем часть из них, отнюдь не какие-то там самоучки, а люди, получившие соответствующую подготовку на вполне профессиональном уровне. Как сообщила в прошлом году прокуратура Атырауской области, в регионе были выявлены и поставлены на учет более пятидесяти жителей, получивших теологическое образование за рубежом. А в ходе профилактических мероприятий, проведенных как самой прокуратурой, так и другими уполномоченными государственными органами, семнадцати таким гражданам были вручены предостережения о недопущении распространения среди жителей области идей исламского радикализма. 

Все это, напомню, происходило в прошлый (относительно благополучный с точки зрения криминальной обстановки год). А ведь если обернутся еще немного назад и хотя бы бегло припомнить часть бурных событий того же 2011 года, то вообще-то становится как-то не по себе.

Итак, в ночь на первое июля 2011 года, в селе Шубарши Актюбинской области выстрелами в упор неизвестными лицами были убиты полицейские патрульно-постовой службы во время несения ими ночного дежурства. После этого убийства произошла перестрелка в районе леса Костан. А окрестностях непосредственно поселка Шубарши развернулись самые настоящие боевые действия. Как позже выяснилось, в ходе операции по задержанию преступников погиб спецназовец и серьезные ранения получили еще несколько полицейских. 

Примерно в это же время, в ночь на 11 июля 2011 года, в колонии №159/21 в Балхаше Карагандинской области прогремел взрыв. По официальной информации, осужденные колонии организовали вооруженное нападение на стражу тюрьмы. Они убили контролера, ранили еще четверых сотрудников колонии и укрылись в здании производственного цеха. А после штурма цеха спецназом МВД взорвали себя с помощью кислородного баллона. В результате данного инцидента получили различные телесные повреждения четыре сотрудника КУИС, один из которых по дороге в больницу скончался…

В октябре этого же года в Атырау возле зданий областного акимата и прокуратуры прогремели два взрыва. На месте взрыва вблизи здания прокуратуры подорвался житель города Атырау, 1987 года рождения. И менее чем через две недели после взрывов в Атырау, 12 ноября 2011 года в городе Таразе Жамбылской области был совершен ряд особо тяжких преступлений, повлекших гибель семи человек. Кроме того, были ранены три сотрудника органов внутренних дел. Если вспомнить стремительно развивающиеся события того безумного дня, то будет видно, что в 11 часов 35 минут преступник совершил нападение на оружейный магазин (схема, опробованная в текущем году в Актобе), убив из огнестрельного оружия охранника и смертельно ранив случайного посетителя. Завладев в магазине двумя единицами стрелкового полуавтоматического оружия и боеприпасами, преступник захватил автомобиль и заодно убил преследовавших его сотрудников специализированного отдела охраны. После этого террорист, раздобыл заранее припрятанный гранатомет РПГ-26, произвел из него выстрел по зданию областного ДКНБ. Скрываясь уже с этого места совершения преступления, в 12 часов 45 минут террорист тяжело ранил двух сотрудников полицейского патруля. И наконец, примерно около 13 часов дня преступник был ранен сам. На этом, впрочем, все еще не закончилось. И при попытке обезвреживания террористом был совершен самоподрыв, в результате чего погиб задержавший его капитан полиции, командир взвода. Так же в завязавшейся перестрелке был серьезно ранен сержант полиции. 

Впоследствии, Генеральная прокуратура сообщила, что по подозрению в организации совершения данных преступлений задержаны шесть человек, в том числе духовный лидер преступной группы. В планы этой банды экстремистов помимо всего прочего входило совершение ограблений и разбойных нападений на магазины, банки и обменные пункты…

Перечислять подобные ЧП, в разные годы случившиеся по стране, в принципе, можно и дальше. Однако сейчас разговор немного о другом – о том, как стало возможно подобное явление, периодически приобретающее в республике поистине массовый характер? Началось ли все с несколько опрометчивого и поспешного принятия с 1992 году закона "О свободе вероисповедания и религиозных объединениях", который, по мнению многих ведущих экспертов на деле, оказался настоящим фактором притяжения различных ортодоксальных религиозных сект в Казахстан или проблемы таились еще раньше? Или может быть наоборот все усугублялось из-за отсутствия до того же 2011 года грамотно сформулированной религиозной концепции? Ведь фактически таковая начала формироваться лишь к концу все того же 2011 года, после того как президент Назарбаев весьма настоятельно призвал парламентариев внести законодательные изменения с целью ужесточения контроля за деятельностью религиозных организаций. А в свою очередь, обе палаты парламента довольно оперативно сподобились разработать и принять новый законопроект "О религиозной деятельности и религиозных объединениях". 

И тем не менее – откуда при всем при этом, берутся такие колоритные личности как например недавно ликвидированный в районе Пальмиры полевой командир ДАИШ по прозвищу "Абу Айша Казахский" или персоны хоть и рангом в террористической иерархии немного поменьше, но вполне способные дестабилизировать обстановку в любом из населенных пунктов нашей страны?

"Причины в большинстве своем духовные. Важными духовными причинами возникновения терроризма являются: кризис современного общества, искажение правовых и общечеловеческих ценностей" – указывает часть исследователей в подготовленных ими специальных докладах. "Если мы не сможем эффективно противостоять террористам на идеологическом фронте, окончательной победы одержать не удастся. Наиболее разрушительными являются последствия от информационной войны. Идеологи терроризма манипулируют близкими для определенных социальных групп идеями, радикализируя их. В качестве естественного резерва террористическими группировками рассматривается молодежь, в частности социально уязвимая ее часть…" 

"Не верно, нет никаких "социальных причин терроризма", – в свою очередь возражают им оппоненты. – "Есть воспитанные в искусственных условиях фанатики. Социальные причины могут быть у возросшего уровня бытовой преступности, краж, разбоя, бандитизма. Рассматриваемые случаи к таким преступлениям не относится. Очень неправильно объяснять произошедшее в Актобе некими социальными предпосылками, закрывая глаза на реальность. Это все та же самая зараза, которая охватила Ближний Восток, Европу и, как видим, неплохо добирается до своих же создателей – США. Везде торчат уши ИГ. Как минимум двое из террористов Актобе уже задерживались по экстремистским статьям, есть информация об их связях. И что особо тревожно, если взглянуть на средний возраст террористов, то будет видно, что это вчерашние дети. Их родители – с кашей в голове вместо четкого понимания картины окружающего мира… И, соответственно, 90-е годы здорово искорежили массовое сознание и теперь пожинаем скорбные плоды этого лихого безвременья…" 

В качестве одного из свежих примеров, многими наблюдателями довольно часто упоминается и имя Омара Матина (убийцы пятидесяти человек в США) – казалось бы, вполне благополучного, внешне вполне респектабельного американца, последние девять лет работавшего в частной охранной компании, которая в том числе занимается и защитой ядерных объектов на территории этой страны. И действительно, какие там могли быть "социальные предпосылки"? Хладнокровно расстреливающий людей убийца вряд ли относился к категории социально неблагополучного контингента. Или мог жаловаться на низкую зарплату. И, вне всякого сомнения, скорей всего не получится отнести к "социально незащищенным слоям" основных адептов и организаторов террористических акций и в нашей стране. ("Пушечное мясо" и "рядовые бойцы-терминаторы" существовали во все времена и во всех социальных группах. Как и те, кто ими непосредственно командовал, снаряжал необходимой информацией и вооружением, а потом одним движением руки отправлял на верную смерть).

Поэтому, как уверяет значительная часть специалистов, мы все чаще сталкиваемся с целенаправленным экспортом экстремизма в нашу страну. Периодически указывается и на то, что, к сожалению, в Казахстане до сих пор невероятно мягкое отношение к сектам, к зарубежным НКО и НПО, а также всевозможным религиозным течениям весьма экстремистского толка. А ведь религиозный экстремизм страшен именно своей непредсказуемостью. Со стороны – вроде как было был кружок по интересам, собирались молодые и не очень люди, что-то делали, в незаконном почти не замечены, хорошо же – не пили, не курили, не кололись. А потом вербовщику-куратору поступает сигнал. И этот сладкоголосый соловей на очередном собрании толкает идею о необходимых действиях. Результат всегда в принципе будет один – трагедия целой страны.

"События в Актобе это не что иное, как акт террора против легитимной власти, демонстрация неповиновения и устрашения с целью запугивания и оказания влияния на общественное мнение", – считает заместитель председателя Центра помощи пострадавшим от деструктивных религиозных течений "Нұрлы білім", член РИПГ при ДУМК Растем Сыздыков и предлагает законодательно запретить все нетрадиционные деструктивные вероучения на территории Казахстана.

– По имеющейся информации, буквально за несколько дней до теракта в Актобе в интернете появилось обращение от аль-Аднани – правой руки псевдохалифа аль-Багдади, призывающего вести "джихад" не только на территории Сирии и Ирака, но и при отсутствии возможности выезда за пределы своего государства – развязывать насильственные действия в странах проживания… Поверьте, ничего особенного в актюбинском регионе нет, такое могло произойти в любом другом регионе страны, ведь течение "салафия-ваххабия" распространено по всему Казахстану без исключения… Наше население в большинстве своем религиозно безграмотное, проявляет полнейший нигилизм по отношению к религиозному просвещению…Поэтому, нужно законодательно запретить деятельность таких течений…При этом, запретить деятельность не только течения "салафия-ваххабия", но и всех нетрадиционных деструктивных вероучений на территории Казахстана – нурсистов, сулейманистов, гюлленистов, коранитов, ахмадитов, псевдосуфии, неопротестантские течения и так далее… – подчеркивает в одном из своих недавних интервью эксперт.

При этом, практически всем наверное будет понятно и то что основной практический вопрос здесь конечно же будет заключаться в другом – насколько будут эффективны данные запреты и насколько те же спецслужбы смогут (пользуясь законодательно приданными им дополнительными полномочиями) максимально эффективно обезвреживать сектантское подполье? А здесь уже стоит немного вернуться к началу этой статьи и перечитать те жалобы, которые вывалили на членов правительства руководители актюбинских силовых структур, которым, похоже, еще долго предстоит объяснять на всех уровнях – как они могли допустить подобную вакханалию в своем подведомственном регионе. 

"Сегодня казахстанские религиоведы, теологи и другие деятели, уполномоченные госорганы проводят борьбу лишь с последствиями, так и не найдя источники проблемы непосредственно самой маргинализации – идеологической обработки. Такие подходы в борьбе с терроризмом не работают на опережение и проведение анализа потенциальных угроз безопасности Казахстана на стадии их зарождения. А ведь глава государства не раз говорил, что для эффективной борьбы с религиозно мотивированными терроризмом и экстремизмом необходимо ликвидировать их идеологическую основу…." – подчеркивает Рустем Сыздыков, и здесь с мнением эксперта, пожалуй, трудно будет не согласится.

Ведь расползание по стране религиозного экстремизма по-прежнему представляет нешуточную угрозу для национальной безопасности нашей страны. А ведь еще несколько лет тому назад степень нависшей опасности если не специально занижалась, то уж, по крайней мере, не рассматривалась как нечто первостепенное. И теперь нам всем срочно предстоит наверстывать упущенные возможности и торопливо исправлять допущенные ошибки. Пока еще не стало окончательно поздно.

24.06.2016

Источник: Махалля