На прошедшей неделе афганские политики готовились к стамбульской конференции: намекали на наличие собственных мирных планов и заручались поддержкой сильных региональных игроков. США и НАТО пока не определились с датой вывода войск, а Ашраф Гани решил использовать водные ресурсы страны в качестве инструмента давления на соседей.

1. «Мы уходим, вопрос – когда»

До даты вывода американских войск из Афганистана, которая была прописана в дохинском соглашении между «Талибаном» и США, остался месяц. Уже почти все поняли, что Америка до 1 мая не уйдет: президент США Джо Байден, выступая в четверг, 25 марта, на онлайн-пресс-конференции, заявил, что «будет трудно уложиться в срок до 1 мая по тактическим причинам». «Мы уходим, — подтвердил Байден. – Вопрос – когда. Я не могу себе представить, что через год американские войска все еще будут в Афганистане. Мы не собираемся оставаться там надолго, — добавил он. – Вопрос в том, каким образом мы выполним соглашение, достигнутое президентом Трампом».

За пару дней до того, 23 марта, в Европе прошла встреча министров иностранных дел стран НАТО, на которой присутствовал и госсекретарь США Энтони Блинкен. После этой конференции генсек НАТО Йенс Столтенберг заявил, что в Афганистане «нет простого решения». «Впереди нет безрискового пути, и нам нужно подготовиться ко всем вариантам», — сказал он. По словам Столтенберга, все министры выразили свою поддержку усилий по активизации мирного процесса и еще раз подчеркнули, что «решение путем переговоров – единственный путь достичь прочного мира, который бы не позволил Афганистану снова стать площадкой для международного терроризма».

Итог саммита был тот же, что и у подобной встречи в феврале, когда встречались министры обороны стран НАТО, – «окончательного решения о выводе войск еще не принято».

Энтони Блинкен сообщил журналистам, что США пока изучают ситуацию и будут делиться с союзниками всеми планами по поводу возможного ухода из ИРА. «Мы пришли вместе, вместе тут были – и когда придет время, вместе уйдем. Ключевое слово – «вместе», — сказал Блинкен.

В тот же день, что Байден дал свою пресс-конференцию, в Конгрессе США выступил генерал Ричард Кларк, командующий спецоперациями США. За 37 дней до предполагаемого вывода войск из ИРА генерал заявил комитету Сената по вооруженным силам, что решения о выводе войск еще не принято, поскольку афганские силы нуждаются в помощи США для успешного противодействия талибам. «Возможности, которые США предоставляют афганцам для борьбы с «Талибаном», имеют решающее значение для их успеха», — подтвердил Кларк.

Тем временем парламент Германии продлил присутствие немецких войск в ИРА до января 2022 года, сейчас там 1300 германских военнослужащих. Всего же в Афганистане находятся около 10 000 военнослужащих НАТО.

На следующий день после заявления Байдена талибы уже традиционно пообещали возобновить «вооруженную борьбу против иностранных сил для освобождения своей страны», если войска не будут выведены до конца апреля. В своем заявлении талибы подчеркнули, что дохинское соглашение – это кратчайший путь к прекращению войны и установлению мира в стране, и возложили ответственность за продолжение насилия «на тех, кто нарушит сделку».

Отвечая на слова Байдена о «тактических вопросах», представитель «Талибана» Мохаммад Наим заявил, что все тактические вопросы вывода американских войск были урегулированы в соглашении между США и «Талибаном», и у США нет причин оставаться сверх установленного срока 1 мая.

В конце недели издание The New York Times рассказало о докладе американских спецслужб, согласно которому талибы в течение двух-трех лет смогут взять под контроль почти весь Афганистан, если американские войска уйдут до того, как будет достигнута договоренность о разделе власти между враждующими сторонами. Это позволит «Аль-Каиде» снова восстановиться и закрепиться в Афганистане. По данным The New York Times, этот секретный отчет был подготовлен еще в прошлом году для администрации Трампа, и некоторые официальные лица в США используют его, чтобы доказать необходимость оставаться в ИРА. Белый дом пока никак не прокомментировал эту утечку.

2. Программы для Стамбула

В этой ситуации цейтнота – когда подходит срок вывода войск, а стороны межафганского конфликта так между собой и не договорились, — идет подготовка Стамбульской конференции по Афганистану под эгидой ООН. Провести эту конференцию предложил госсекретарь США Энтони Блинкен, ООН поддержала идею, был назначен спецпредставитель генсека по Афганистану.

Многие эксперты ожидают, что это будет конференция наподобие боннской 2001 года, когда был согласован состав и полномочия переходного правительства Афганистана, назначен его глава и намечен график государственных реформ. Многие высказывали предположение, что Стамбул заменит Доху как площадку межафганских переговоров, которые практически остановились, и при поддержке международных посредников мирный процесс будет если не завершен, то хотя бы серьезно продвинется вперед.

Однако 18 марта в Москве состоялось заседание в формате расширенной тройки по Афганистану, в котором приняли участие дипломаты России, США, Китая и Пакистана, а также были приглашены делегации Турции, Катара, Кабула и представители талибов. Перед этой встречей президент ИРА Ашраф Гани дал понять, что не согласится на перенос переговоров из Дохи и что московская и стамбульская встречи призваны лишь подтолкнуть переговоры, которые идут в Катаре, а не заменить их. К слову, Катар тоже не заинтересован в переносе площадки переговоров – и возможно, об этом говорили на недавней встрече главы МИД Катара и президент Турции Эрдоган.

В любом случае, к концу марта стало понятно, что стамбульская конференция не станет прорывом, — но остается надежда, что стороны смогут встретиться, обсудить мирный план, предложенный США, — и возможно, под давлением посредников прийти к компромиссу.

Подробности вашингтонского мирного плана широко не публикуются. Известно, что Америка предложила сохранить нынешнюю политическую систему с небольшими изменениями: ввести в парламент нескольких депутатов от «Талибана», сформировать с участием талибов Высший совет исламской юриспруденции, который проведет аудит нынешних законов на предмет соответствия нормам ислама, созвать комиссию по разработке новой Конституции. А после завершения работы переходной администрации провести новые выборы и сформировать новое правительство.

Этот план обсуждается в Арге (президентском дворце), в Высшем совете по национальному примирению, в Дохе у талибов, на политсоветах партий, не приближенных к правительству. Результаты этих обсуждений, очевидно, и будут представлены в Стамбуле.

До сих пор Ашраф Гани резко отвергал идею формирования временной администрации, заявляя, что готов передать власть преемнику только после выборов. На прошлой неделе появилась информация, что у президента ИРА все-таки появился свой мирный план – в ответ на мирный план США. Сначала об этом сообщило агентство Reuters со ссылкой на анонимные источники в окружении президента ИРА, позже это фактически подтвердил старший советник президента Вахид Омар, который заявил, что Ашраф Гани подготовил «дорожную карту» по мирному урегулированию в стране. По словам Омара, план Гани охватывает различные аспекты мирного процесса, в том числе проведение выборов. Омар подчеркнул, что «дорожная карта» президента не означает отказ или согласие с каким-либо другим планом по установлению мира, однако добавил, что любая передача власти, кроме как путем выборов, приведет к ухудшению ситуации в стране.

Высший совет по национальному примирению тоже на неделе пообещал, что скоро предложит собственные поправки к мирному плану США. Глава Совета Абдулла Абдулла, побывавший в Москве на «расширенной тройке», охарактеризовал американский план лишь как «идеи для изучения обеими сторонами», и подтвердил, что «мы дали ответ, что считаем сильными и слабыми сторонами этих предложений». В интервью ТАСС Абдулла назвал сильными сторонами американского плана пункт, «касающийся будущего страны — проведение выборов, права человека, права женщин, плюрализм общества», — и «пункт о прекращении огня». Но отметил, что «сложная часть вопроса касается разделения власти». «Что касается самой идеи разделения полномочий до проведения выборов, мы сказали американцам, что можем обсудить это с талибами. У нас была встреча Высшего совета по национальному примирению, и на ней мы решили, что не против разделения полномочий. Как при этом сохранить конституцию Афганистана, как укрепить институты, как предотвратить коллапс системы — по всем этим вопросам мы поделились нашими оценками. Но «Талибан» пока не отреагировал на это предложение», — сказал Абдулла.

Член Совета по национальному примирению пояснил, что внесенные поправки касаются таких областей, как создание совета по юриспруденции, прав женщин и возможного прекращения огня.

Пока непонятно, будут ли в Стамбуле представлено несколько мирных планов: от правительства, Высшего совета и крупных политических партий, — или все эти документы будут объединены в один документ от имени ИРА, как пообещал представитель правительства.

Что предложит «Талибан» на конференции, никто пока не берется угадывать. В резолюции московской «расширенной тройки» говорилось, что участники не поддерживают «восстановление Исламского Эмирата». Однако представители «Талибана» сразу после конференции заявили, что не согласны отказаться от плана по установлению исламской системы, а принципы управления в стране должен выбирать афганский народ. Российский спецпредставитель по Афганистану Замир Кабулов подтвердил журналистам, что талибы во время московской встречи настаивали — восстановление Исламского Эмирата сможет стать частичным решением конфликта в Афганистане.

Стамбульская конференция должна состояться в апреле. В субботу, 27 марта, в Турцию отправился спецпредставитель США по Афганистану Залмай Халилзад, чтобы, как говорится в заявлении Госдепартамента, побудить афганские стороны ускорить переговоры. Известно, что Халилзад отправился уточнять технические вопросы, в том числе и конкретную дату конференции: источники, близкие к «Талибану», говорят, что талибы потребовали перенести конференцию на более поздний срок – и одновременно ужесточили требования по выводу войск. Если в Москве и могло показаться, что талибы готовы немного подождать, то теперь они сменили риторику и настаивают дате 1 мая.

Детали мирных планов и поправок, которые готовятся к стамбульской конференции, не публикуются. Из некоторых утечек известно, что проект Гани предполагает проведение досрочных выборов, источники ТOLOnews даже уточнили, что речь идет о сентябре. Однако советник президента по национальной безопасности Хамдулла Мохиб заявил, что выборы не являются частью дорожной карты правительства, которая будет предложена в Стамбуле. К тому же напомним, что Конституция ИРА разрешает проведение досрочных выборов только в случае недееспособности действующего президента.

На возможные выборы намекали в кулуарах московской встречи и некоторые члены проправительственной делегации, но это вызывало недоумение не только талибов, для которых подобный план выглядит неприемлемо, но и представителей легальных афганских партий. Как стало известно «Афганистану.Ру», один из талибов, услышав про вариант с выборами, усмехнулся: «Вы что, снова хотите двух президентов выбрать?» — вероятно, намекая, что еще год назад в Афганистане прошли две инаугурации, Ашрафа Гани и Абдуллы, которые почти полгода не могли договориться о признании результатов голосования.

Но так или иначе, пока можно предположить, что речь в Стамбуле пойдет о двух стратегических сценариях: о формировании переходной администрации – или досрочных выборах.

3. Сигнал Тегерану

Возможно, именно стремление заручиться поддержкой Тегерана – или воздействовать на Тегеран так, чтобы тот поддержал Кабул, — стало подоплекой некоторых событий последнего времени.

Во-первых, обмен заключенными, который был воспринят кабульскими политиками и политологами как попытка Тегерана улучшить свой имидж в глазах афганского общества.

Иранские власти на прошедшей неделе передали Кабулу 300 заключенных афганцев, до этого отбывавших наказание в иранских тюрьмах. А ранее Иран в честь Навруза и в качестве гуманитарной акции помиловал свыше 600 афганцев. Однако в Кабуле заявили, что эти заключенные были освобождены в рамках афгано-иранского соглашения об обмене заключенными, подписанного еще в 2010 году. В Кабуле также сообщили о предстоящем освобождении из афганских тюрем 18 граждан Ирана.

Во-вторых, президент Гани начинает задействовать водные ресурсы страны для давления на соседей. На прошедшей неделе состоялась торжественная церемония ввода в эксплуатацию плотины «Камал Хан» в провинции Нимроз, и Ашраф Гани, выступая на мероприятии, сделал неожиданное заявление. Гани дал понять, что Иран отныне не может рассчитывать на безвозмездное получение водных ресурсов Афганистана.

Плотина «Камал Хан» на реке Гельманд расположена в уезде Чахар Бурджак в 95 километрах от столицы провинции, города Зарандж. Ожидается, что вода из хранилища будет орошать 174 га земли в трех уездах и обеспечит водой Зарандж, который до сих пор испытывал постоянную нехватку питьевой воды. Кроме того, ГЭС на плотине позволит вырабатывать 9 МегаВатт электроэнергии.

Гельманд — единственная река в Афганистане, по использованию воды которой было заключено отдельное официальное соглашение с соседней страной. В сентябре 1950 года афганское и иранское правительства подписали соглашение о создании двусторонней Комиссии по дельте реки Гельманд. Комиссия, в которую вошли технические специалисты из нейтральных государств, не имеющих интересов в данном регионе, должна была обеспечить техническую сторону соглашения по распределению водных ресурсов бассейна; выводы носили рекомендательный характер. В 1951 г. комиссия представила отчет, но ни Афганистан, ни Иран не согласились с ее выводами.

В 1973 году Иран и Афганистан все же подписали двусторонний договор о распределении водных ресурсов реки Гельманд. По этому соглашению Иран, находящийся ниже по течению, имел расходную квоту в 26 куб. м. воды в секунду. Однако из-за переворота в Афганистане 1973 года, Саурской революции 1978 года, Иранской революции 1978 года, вторжения СССР в Афганистан договор так и не был полностью реализован, технические разногласия не удалось преодолеть, и даже улучшение отношений между Кабулом и Тегераном после свержения талибов долго не приводило к консенсусу. Основным недостатком этого соглашения, по мнению исследователей, был раздел водных ресурсов. основанный на конкретных цифрах, а не на процентной доле общего расхода воды. Кроме того, до строительства плотины афганская сторона не могла даже технически контролировать объем водных ресурсов, которые шли в Иран.

Строительные работы возобновились только в 2017 году, при Ашрафе Гани. Тегеран неоднократно высказывал недовольство – вероятно, помня о том, как во времена правления талибов были перекрыты шлюзы на дамбе Каджаки выше по течению Гельманда, что серьезно затруднило подачу воды в Иран. Это совпало с сильнейшей засухой и повлияло на возникновение острого дефицита воды в ИРИ.

«Я бы хотел сказать несколько слов о нашем соседе — Исламской Республике Иран, — сказал Гани на церемонии. – То, что было между нами ранее, — это часть истории. Экономика Афганистана и Ирана взаимосвязана». Вероятно, Гани таким образом намекнул, что существующие договоренности уходят в историю, потому что далее президент Афганистана заявил, что готов с «гордостью продавать» воду Ирану, и что больше Афганистан никому воду безвозмездно давать не будет. При этом Гани отметил, что в настоящее время ведутся переговоры с Тегераном.

МИД Ирана резко отреагировал на намеки Гани. Официальный представитель МИД ИРИ Саид Хатибзаде заявил, что Иран привержен соглашению, определяющему юридический статус реки Гельманд, и в нем полностью определены права Ирана на эти водные ресурсы. По словам Хатибзаде, «Согласно договору, подписанному двумя странами, право Ирана на воду реки Гельманд полностью определено, и это признает и афганское правительство. Высыхание Гельманда может нанести серьезный ущерб жителям районов по обе стороны границы и вызвать песчаные бури», — заметил Хатибзаде.

При этом представитель МИДа ИРИ согласился, что право на воду – это вопрос, по которому Иран и Афганистан «дискутируют» уже долгое время, и приветствовал «высказывания президента Афганистана Мохаммада Ашрафа Гани о превращении воды в предмет сотрудничества между двумя странами».

Пока неизвестно, каким будет итог переговоров по воде, но инсайдеры считают, что в Кабуле склонны менять воду на иранские нефтепродукты. При этом не исключено, что Кабул поднял вопрос продажи воды именно теперь, надеясь в процессе торга заручиться поддержкой Тегерана на Стамбульской конференции.

Ашраф Гани явно намерен использовать «водное оружие» как политический инструмент. Выступая на заседании правительства, он назвал водные ресурсы «самым главным национальным капиталом» и потребовал ускорить работы по строительству и вводу в эксплуатацию других объектов водных ресурсов. Он также высказался за расширение полномочий национального управления водных ресурсов. Гани призвал завершить работы над водохранилищем Салма, которые финансируются Индией. Известно, что Салма контролирует количество воды, поступающей в Пакистан и Иран.

4. Ставка на Дели

Сразу после московской конференции министр иностранных дел Афганистана Ханиф Атмар отправился с трехдневным визитом в Индию, где провел переговоры со своим коллегой, а также с главой совета безопасности страны и рядом другими официальными лицами.

Напомним, что Индия не была приглашена в Москву на заседание «расширенной тройки», что вызвало острую реакцию в Нью-Дели, в местных СМИ даже звучали заявления о необходимости пересмотреть отношения с Россией. В Москве, правда, объясняли эту позицию тем, что Нью-Дели не является равноудаленным партнером для обеих сторон афганского конфликта, но при этом на встрече присутствовал Пакистан, который традиционно поддерживает «Талибан», а также были приглашены Иран, Катар и Турция. Объяснения про равноудаленность не устроили индийскую политическую элиту – в Нью-Дели остались явно недовольны тем, какую роль в афганском процессе им отвели внешние игроки.

Видимо, сгладить возникшую неловкость и заодно заручиться поддержкой Индии на предстоящей стамбульской встрече и было задачей Ханифа Атмара. Во время переговоров с министром иностранных дел Индии Субраманьямом Джайшанкаром он призвал к усилению роли Индии в мирном процессе. В ответ индийский министр подтвердил готовность Нью-Дели содействовать укреплению регионального и международного консенсуса в отношении афганского урегулирования.

Атмар и Джайшанкар дипломатично обсудили московскую конференцию и положительно отозвались об итоговом заявлении. Джайшанкар подчеркнул, что Индия готова участвовать в региональных инициативах по Афганистану, в том числе в конференции «Сердце Азии – Стамбульский процесс», которая открывается 29 марта в Таджикистане, и во встрече в Турции.

Кроме того, главы внешнеполитических ведомств обсудили совместные региональные проекты, в том числе строительство железных дорог, поставку 500 тысяч доз вакцины от коронавируса, расширение торговли между странами, развитие порта Чабахар и другие вопросы.

Многие кабульские инсайдеры напоминают, что в письме Блинкена упоминалась особая роль Индии и Ирана в урегулировании кризиса, в котором оказались мирные переговоры в Дохе. И внешнеполитическая активность Кабула перед стамбульской конференцией как раз свидетельствует о том, что Кабул ищет поддержки Тегерана и Нью-Дели.

5. Спецоперация в Бехсуде

27 марта исполняющий обязанности министра обороны Ясин Зия заявил, что операция по задержанию полевого командира Алипура уже началась и идет, однако похоже, что ярость президентского дворца и политическая воля Арга провести эту спецоперацию с каждым днем все слабее.

Напомним, что Алипур, чьи вооруженные люди вступили в столкновения с силами безопасности в уезде Бехсуд провинции Майдан Вардак, взял на себя ответственность за сбитый армейский вертолет – крушение произошло 18 марта, тогда 9 человек погибли, в том числе два пилота и четыре спецназовца.

Минобороны и президент Ашраф Гани заявили о скором жестком ответе и неизбежном отмщении, и вскоре в уезд Бехсуд были переброшены тысячи военных, сотни единиц боевой техники, даже ВВС. Специалисты оценили масштаб готовящейся операции как беспрецедентный – и это в то время, когда столкновения с талибами идут во многих провинциях, и военная авиация нужна именно в этих «горячих точках».

Тем не менее Ясин Зия предположил, что сам Алипур успел покинуть Бехсуд, а в СМИ появилась информация, что полевой командир уже отказался от своего заявления об ответственности за крушение вертолета – недавно было опубликовано видео, где Алипур отрицал свою причастность к атаке.

События в Бехсуде поставили хазарейскую элиту в сложное положение. Алипур, против которого так жестко настроен президент – в том числе и потому, что одним из его главных предвыборных лозунгов было обещание покончить с самоуправством местных полевых командиров, — пользуется поддержкой местного населения. И это серьезно меняет расстановку сил.

Один из лидеров хазарейцев, лидер Партии исламского единства Афганистана (ПИЕА) Карим Халили призвал власти отказаться от проведения спецоперации – по его мнению, это только ухудшит ситуацию, приведет к жертвам среди мирного населения и общей эскалации насилия.

Второй вице-президент, хазареец Сарвар Даниш, который сыграл свою роль в освобождении Алипура в 2018 году, тоже не стал скрывать своей обеспокоенности возможной спецоперацией.

«Правительство и государство должны доминировать над правосудием. Необходимо устранить дискриминацию и неравенство – и будут устранены основания для войны, — заявил Даниш. – Министры обороны и внутренних дел почему-то сосредоточили свои усилия только на аресте Алипура».

Заместитель главы Высшего совета по национальному примирению Ассадулла Саадати также высказал недоумение по поводу спецоперации: «Я не могу понять, почему среди всех политических и социальных проблем, проблем с безопасностью, с ИГ и «Талибаном», в то время, когда звучат угрозы в адрес правительства, — вдруг такой шум против одного человека».

В результате наблюдатели отмечают, что политическая воля провести жесткую спецоперацию все слабее. И возможно, на это повлияли политики-хазарейцы.

Корень кризиса с Алипуром уходит в давний конфликт между хазарейской частью населения и кочевыми племенами кучи в провинции Майдан Вардак. Но новый виток обострения случился в конце января этого года, когда власти без согласования с главой МВД (уже бывшим) назначили нового главу полиции Бехсуда, и для его представления отправили в уезд спецназ. Алипур был против этого назначения, и в задачу спецназа входило также задержание самого Алипура, но в результате произошло вооруженное столкновение, в котором погибли мирные жители. Местные потребовали наказать начальника полиции провинции, который, как ходили слухи, и отдал приказ стрелять по собравшимся на площади людям.

Итогом неудачного назначения стали столкновения в конце января, когда погибли почти 40 человек, потом в феврале – не менее 12 человек убиты, еще 25 получили ранения, и в марте – сбитый вертолет со спецназовцами.

В результате начальник полиции Алладад Фидаи был поставлен возглавлять полицию провинции Лагман, министр внутренних дел, этнический таджик Масуд Андараби – уволен, а новый глава МВД, пуштун Хаятулла Хаят, бывший губернатор Кандагара, — пообещал разобраться с Алипуром. Также президент сменил министра обороны — на эту должность был назначен генерал Мохаммад Ясин Зия, сохранивший за собой и пост начальника штаба Афганской национальной армии.

Похоже, что спецоперация в Бехсуде постепенно сходит на нет, потому что она не получила достаточной поддержки в обществе, на которую рассчитывали в Арге. Логично, что против спецоперации выступили лидеры хазарейцев. Но и другие афганские политики, которые не входят в ближайшее окружение Гани, не спешат поддержать президента. И возможно, в этом главная причина ослабления политической воли в проведении операции.

29.03.2021

Источник: «Афганистан.Ру»

Tweet