Обычная приграничная перестрелка быстро переросла в противостояние двух стран с перспективой вовлечения в конфликт других государств. Конфликт между двумя членами ОДКБ негативно повлиял как на имидж самой организации, так и на всю структуру безопасности Центральной Азии.

Напомним, 28 апреля на неописанном участке границы Таджикистана и Кыргызстана у водораспределительного пункта «Головной» собрались недовольные толпы граждан двух стран, которые принялись закидывать друг друга камнями, к вечеру это переросло в перестрелку. На утро следующего дня, по словам кыргызских пограничников, таджикские коллеги обстреляли их из минометов. Далее начались фактические бои на большом отрезке приграничных Баткенской области КР и Согдийской области РТ.

Обе стороны применили тяжелое вооружение, бэтээры и танки, по неподтвержденным данным, применялись и боевые вертолеты, которые подарены Россией в рамках помощи по линииОДКБ. Захватывались населенные пункты и погранзаставы. 36 граждан Кыргызстана и 19 граждан Таджикистана были убиты. Сожжены и разграблены сотни домов и гражданских объектов.

Официальные Душанбе и Бишкек обвинили другу друга в вооруженной агрессии, попытках захватить их исконную территорию, причинении материального ущерба и многом другом. Генпрокуратуры обеих стран зеркально возбудили уголовные дела по факту агрессии соседей.

Сам конфликт проходил прямо во время саммита ОДКБ в Душанбе, т. к. Таджикистан в этом году председательствует в организации. Это вызвало недоумение в Кыргызстане, кое-кто воспользовался поводом и стал агитировать за выход из «бесполезного» ОДКБ. Прозападная оппозиция и вовсе потребовала вернуться базу в «Ганси», которая существовала в пригороде Бишкеке в 2001-2014 годах.

Пошли разговоры о возможности размещения на территории страны части покидающих Афганистан американских войск. Последние, действительно, озаботились дислокацией где-то поблизости от ИРА в Центральной Азии, чтобы в случае обострения обстановки быстро вернуться обратно.

В связи с этим директор Службы внешней разведки России Сергей Нарышкин публично призвал страны региона не допустить этого. «Очевидно, что, принимая решение о выводе войск из Афганистана, правительство Соединенных Штатов Америки не хотело бы терять контроль за этой территорией и вынашивает намерения разместить хотя бы часть тех ресурсов, которые сегодня они имеют на территории Афганистана, в соседних странах», – заявил он.

Протурецки настроенные граждане обратили свои взоры к Турции, которая в прошлом году сильно помогла Азербайджану в его войне в Нагорном Карабахе. Даже появились фейковые новости о поставках Кыргызстану ударных беспилотников «Байрактар». В Таджикистане более спокойно отнеслись к нейтральной позиции ОДКБ во время этого конфликта, но и там некоторые горячие граждане грозились призвать Иран к себе на помощь.

Хрупкая безопасность

У экспертного сообщества России и Центральной Азии таджикско-кыргызской конфликт вызвал большую обеспокоенность, поскольку в него могут быть вовлечены иные, третьи силы, а сам конфликт разрастись далеко за пределы региона. Во время круглого стола, организованного Клубом региональных экспертов «Пикир» и посвященного данному конфликту, участники поделились своим мнением о последствиях мини-войны между двумя странами.

Сопредседатель «Пикира» Игорь Шестаков отметил, что горячая фаза конфликта хоть и прекратилась, но информационная продолжается.

«Информационная война еще не закончена. Она продолжается, о чем может свидетельствовать, например, недавнее заявление официального представителя Вашингтона, что пограничные конфликты между Кыргызстаном и Таджикистана не урегулированы. Не исключено, что данное заявление стоит рассматривать как намерение американской стороны предложить свое военное присутствие в качестве мер по стабилизации ситуации в Ферганской долине с учетом рисков и угроз из Афганистана», – полагает эксперт.

В этой связи, по мнению Шестакова, в ближайшее время в Кыргызстане, в частности в социальных сетях, может возникнуть новая волна бурных и радикальных дискуссий относительно американского военного присутствия. Оно для страны опасно.

«Кыргызстан в вопросах безопасности должен руководствоваться, прежде всего, своими национальными интересами, используя для их решения механизмы взаимодействия со стратегическими партнерами. Напомню, с начала конфликта президенты России, Узбекистана и Казахстана сразу предложили свою помощь в урегулировании ситуации. Предстоящие переговоры в Москве между президентами Кыргызстана и России наверняка будут связаны с вопросами региональной безопасности», – считает И. Шестаков.

В свою очередь, президент Международной ассоциации ветеранов спецподразделения «Альфа» КР Юрий Погиба напомнил, что опасность проникновения боевиков из Афганистана никуда не делась.

«Ферганская долина – рядом с Афганистаном, а там сохраняется нестабильная ситуация. Наш регион характеризуют наличие множества спящих террористических ячеек и оседание в нем боевиков с опытом ведения боевых действий в Сирии. Кроме того, в новейшей истории у каждой из стран региона были приграничные конфликты той или иной интенсивности. Была длительная гражданская война в Таджикистане, где она переросла в борьбу с террористическими группировками. Кыргызстан подвергся нападению террористов в 1999-2000 годах и в 2006 году. Т. е. регион неспокойный и потенциально опасный, готовый в любой момент вспыхнуть», – подчеркнул военный эксперт.

По словам Ю. Погибы, в Центральной Азии существует ряд проблем, которые ставят под угрозу безопасность региона. Первая из них – нерешенные вопросы демаркации границ, вторая – это водный вопрос, который всегда был актуален для региона. Третья проблема – наркотрафик, четвертая – контрабанда. Кроме того, сохраняется угроза вторжения террористических групп, а также влияния внешних акторов на ситуацию в регионе.

«Центральная Азия находится в сфере интересов крупных геополитических игроков. По данным ГКНБ, на территории Кыргызстана и всего региона работают порядка 25 иностранных спецслужб – Китая, США, Ирана, Пакистана, Великобритании и т. д. И у каждой из этих стран свой геополитический стратегический тактический интерес на нашей территории», – считает Ю. Погиба.

Высказался эксперт и относительно ОДКБ: «Сегодня возрастает роль и значение Организации. Ни одна из стран региона не может самостоятельно вести затяжные военные действия ввиду недостатка ресурсов, военной мощи и т. д., поэтому противостоять внешним угрозам, которые стоят перед нами, мы можем только объединившись. В то же время приграничный конфликт между двумя странами-членами ОДКБ дает пищу для размышления. Организация Договора коллективной безопасности – это блок, созданный для отражения внешней угрозы, при этом механизмы его участия и регулирования во время внутренних конфликтов до конца не ясны и их, возможно, следует прописать», – добавил ветеран спецслужб.

Российский взгляд на проблему

Общественный деятель, политолог из Нижнего Новгорода Павел Данилов высказался в том духе, что для Кыргызстана единственная гарантия сохранения суверенитета – это интеграция.

«Самая влиятельная в регионе держава, что бы о себе ни думали Китай, Турция или США, это Россия. И сегодня Кыргызстан хотят оторвать от РФ, от интеграционных объединений и не позволить развиваться экономике республики, чтобы, когда геополитическому противнику понадобится, кыргызстанцы пошли воевать за 200-300 долларов, как это было на Украине.

Я не согласен, – подчеркнул П. Данилов, – что интеграционные объединения хромают. Сегодня в России находятся множество кыргызстанцев. Они здесь учатся, работают, делают бизнес и даже занимаются региональной политикой. Если посмотреть на военно-политические и социально-экономические контакты Кыргызской Республики, то наиболее тесно они осуществляются именно с Россией и теми интеграционными объединениями, где она присутствует, потому что российская сторона заинтересована в благополучии Кыргызстана. А те, кто говорит, что это не так, получают за это деньги от иностранных государств через тот же ЮСАИД».

На тот факт, что на фоне приграничных конфликтов в разы возросло количество фейков, обратил внимание первый зампредседателя комиссии Общественной палаты РФ по развитию информационного сообщества, гендиректор телеканала «Санкт-Петербург» Александр Малькевич. «При помощи фейков активно раскачивалась антироссийская тематика. Были также очень опасные темы, направленные на очернение России в глазах кыргызстанцев. Очень активно муссировалась темы объединения «Туран».

Также были вбросы о том, что якобы Кыргызстану от РФ нет никакой пользы. На самом деле поддержка российской стороны колоссальная – она не раз списывала долги республике и сейчас, в период пандемии, оказывает медицинскую поддержку в части вакцинации. В этой связи нам, экспертам и представителям СМИ, необходимо работать с аудиторией и давать объективную информацию», – считает А. Малькевич.

В свою очередь, руководитель проекта СОНАР (Санкт-Петербург) эксперт Семен Уралов уверен, что недавний кризис в Ферганской долине – это попытка одной стороны сделать хорошую мину при плохой игре, самоутвердиться за счет более слабого соседа и союзника. «Ладно бы мы видели с другой стороны какой-то позитивный пример эффективного миропорядка и эффективного государства, но этого нет, поэтому я не понимаю такого шага», – подчеркнул С. Уралов.

По его словам, в августе прошлого года в подобной ситуации, только без военного конфликта, оказалась Беларусь, когда одновременно с провокациями внутри страны проходили военные учения с участием Польши и Литвы. «Исходя из концепции, белорусский кризис должен был выглядеть, как госпереворот внутри и внешняя интервенция. Беларусь спасли двусторонние особые отношения с Россией – страны связаны тесными военно-политическими договоренностями, поэтому на границах на всякий случай были сформированы дополнительные резервы спецвойск, мобилизована единая группировка войск, при помощи которой РФ и РБ друг друга прикрывают.

Несмотря на политический кризис в стране, ни полякам, ни литовцам не удалось проникнуть в республику. Думаю, у Бишкека нет иного выхода, кроме создания аналогичного военно-политического контура на двустороннем уровне с Россией», – убежден С. Уралов.

Если резюмировать состоявшийся разговор, очевидно, что новое масштабное обострение на границе двух стран – членов ОДКБ в полный рост ставит проблему совершенствования системы коллективной безопасности в регионе, особенно с учетом опасности вмешательства третьих держав.

Евгений Погребняк

23.05.2021

Источник: «Ритм Евразии»

Конфликт на границе: какие будут последствия для внутренней и внешней политики Кыргызстана и Таджикистана? 

Редакция CABAR.asia приводит мнения международных экспертов о последствиях конфликта на границе между Кыргызстаном и Таджикистаном, эффективных способах деэскалации и релевантности посредников в этом вопросе.

Любой конфликт, будь то внутриполитический или выходящий за рамки границ, имеет определённые последствия для их сторон. В ходе конфликта на границе между Кыргызстаном и Таджикистаном с 28 апреля по 1 мая, согласно обнародованным данным, с кыргызской стороны погибли 36 человек, 186 получили ранения, около 58 тысяч человек вынуждены были покинуть места жительства. По данным властей Таджикистана погибли 19 человек, 87 раненых и около 15 тысяч местных жителей были эвакуированы в безопасные места. Ряд международных организаций выразили свою обеспокоенность и призвали к прекращению столкновений.

Как видно, острая фаза конфликта привела не только к человеческим жертвам с обеих сторон, экономическому ущербу, вынужденной миграции, но и продолжает оказывать влияние на внутри и внешнеполитические процессы.

Внутренняя политика: рост милитаризации и политической борьбы

Российский эксперт, к.и.н., старший научный сотрудник Центра постсоветских исследований ИМЭМО им. Е.Примакова РАН, Станислав Притчин считает, что прошедший конфликт серьёзным образом повлияет в дальнейшем на пограничную политику обеих стран, которая «станет более жёсткой в целом, особенно в Ферганской долине. Уже можно наблюдать рост милитаризации и укрепление военной составляющей, обеспечение безопасности границ.

То есть, если до этого момента военный конфликт никто не рассматривал как реальную возможность, то сейчас мы все увидели, что развитие ситуации может пойти таким образом. В любом случае, несмотря на переговорный процесс, стороны будут всё равно держать в уме возможность эскалации и, соответственно, будут строить свои оборонные планы, исходя из вот такой возможности».

Кандидат наук по международным отношениям Центра исследований Европы и Евразии в Национальном институте восточных языков и культур Франции (CREE at INALCO/Sorbonne Paris Cité) Мелани Садозай акцентирует внимание на внутриполитическом дискурсе: «Границы в любой стране по определению связаны с суверенитетом. Если говорить о президенте С.Жапарове, то конфликт произошел всего через несколько месяцев после того, как он стал главой Кыргызстана, поэтому эти события будут иметь решающее значение в легитимации его положения в глазах граждан. 

Он сделал пограничный вопрос приоритетным с тех пор, как был избран, и пошел на большой риск: теперь ему нужно действовать в соответствии с его заявлениями. Результат переговоров сыграет определенную роль в поддержке, которую он получил среди кыргызстанского народа. В Таджикистане конфликт, несомненно, окажет влияние на построение официального дискурса о национальном единстве».

Независимый кыргызстанский исследователь, магистрант в области конфликтов, безопасности и развития в King’s College of London Канатбек Абдиев указывает, что конфликт обнажил все существующие проблемы в госуправлении, безопасности и коррупции в Кыргызстане, однако при этом способствовал укреплению позиций новоизбранного Президента: «Вокруг Жапарова консолидировались все политические силы и призывали других поддерживать любые его решения. Такая поддержка безусловно на руку власти, особенно в свете недавно принятой Конституции через “спорный” референдум и грядущих парламентских выборов».

Таджикистанский политолог Парвиз Муллоджанов также отмечает, что все политические и общественные силы внутри каждой из стран будут использовать конфликт в собственных целях: «Правительства будут использовать его для укрепления своих позиций, тогда как различные политические партии будут стараться воспользоваться ошибками властей для поднятия своей популярности среди населения.  В Кыргызстане это влияние будет сильнее, потому что новая власть еще только начала укреплять свои позиции, и внутриполитическая борьба там по-настоящему развернется ближе к осени. В Таджикистане вертикаль власти уже выстроена, поэтому пока конфликт на политическом раскладе внутри страны особо не сказывается. Другое дело, если таджикские власти не будут учитывать интересы местных общин, то это серьезно скажется на их популярности как в регионе, так в обществе в целом».

Внешняя политика: новые контуры и поиск поддержки

Эксперт Канатбек Абдиев полагает что, система региональной коллективной безопасности во время приграничного конфликта не только не сработала, но и показала его недееспособность в современных реалиях: «это говорит, о том что традиционный формат лидерства России в Центральной Азии меняет свою конфигурацию. Если раньше это были коллективные встречи глав государств СНГ, то сейчас Россия предпочитает работать в двустороннем формате. Доказательством этому служит мини-турне министра обороны РФ Шойгу по странам Центральной Азии, встреча Путина и Рахмона в Москве на параде победы 9 мая и ожидаемая встреча Путина и Жапарова в конце мая.

На данный момент вопрос лидерства России в регионе активно оспаривается США и Китаем. Вывод американских войск из Афганистана и поиск новой базы, а также растущее влияние Китая не может не воздействовать на приоритеты во внешней политике пяти стран Центральной Азии. Кризис в отношениях с соседом заставил Кыргызстан пересмотреть свои внешнеполитические ориентиры, которые всегда были направлены на РФ. В парламенте страны стали обсуждать выход из ОДКБ, а С.Жапаров впервые дал откровенное интервью турецкому телеканалу о внешнеполитических ошибках прежнего руководства страны и намерениях сблизиться с Турцией».

Станислав Притчин также выделяет определённые изменения внешнеполитической активности государств: «к примеру, президент Таджикистана слетал в Москву. Хотя на официальных встречах никто ни словом не обмолвился о конфликте, тем не менее, все рассматривают эту поездку в контексте поиска поддержки позиции Таджикистана в конфликте в Москве. Кроме того, уже проходит визит президента Казахстана в Таджикистан, и обсуждается поездка президента Узбекистана в Таджикистан. В свою очередь Кыргызстан активно ведёт работу в отношении Турции. Как видно, предпринимаются достаточно серьезные шаги и вопрос заключается в том, что стороны пытаются найти поддержку в своей позиции по конфликту на международной арене, чтобы таким образом проработать вопрос».

Парвиз Муллоджанов считает, что обе стороны будут апеллировать к России, как к основному арбитру. Однако, помимо этого, как подчеркивает эксперт, «Кыргызстан может продолжить свое сближение с Турцией и другими тюркскими странами – по линии интеграционных моделей, продвигаемых Стамбулом, наподобие Лиги тюркского мира или Армии Турана. В свою очередь, Таджикистан может продолжить свое сближение с Тегераном. Возможно, что Душанбе в этом году наконец вступит в ЕАЭС».

Мелани Садозай выделяет некоторые корректировки во внешней политике Таджикистана: «Таджикские власти фактически сменили свою позицию с молчания на официальные заявления. В конце марта 2021 года, когда власти Кыргызстана предложили обменять Ворух на другие участки земель в Баткенской области, Душанбе не предоставил официальных заявлений. Однако после того, как вспыхнул конфликт, министр иностранных дел Таджикистана Сироджиддин Мухриддин заявил 30 апреля, что его страна никогда не откажется от земель, которые “по праву” принадлежат его стране».

Фундаментальным элементом во внешней политике Центральной Азии, по мнению Мелани Садози, является «важность участия региональных субъектов в переговорах, поскольку двусторонние отношения, похоже, зашли в тупик».

Способы деэскалации и дилемма посредничества

Самой эффективной деэскалацией, на взгляд Канатбека Абдиева, является миростроительство (peacebuilding): «Но миростроительство начинается после окончания конфликта, что мы пока не можем подтвердить. Однако некоторые мероприятия по миростроительству могут проводиться даже во время конфликта. Например, в стабильных районах субъекты гражданского общества, местные органы власти могут способствовать развитию механизмов разрешения конфликтов.

Учитывая текущую стадию кризиса, приоритетными должны быть мероприятия по поддержке оживления экономики, включая трудоустройство и обеспечение средств к существованию (при восстановлении инфраструктуры и общественных работ), особенно для молодежи и женщин. Программы общественных работ под руководством молодежи не только помогают восстановить местную инфраструктуру, но и дают молодым людям возможность участвовать в жизни своего сообщества. Их можно сочетать с тренингами и дискуссиями молодежных лидеров по вопросам примирения и ненасильственного общения.

Необходимы более долгосрочные мероприятия миростроительства с серьезным анализом конфликта с участием обеих конфликтующих сторон. К сожалению, в настоящее время отсутствуют усилия с обеих сторон, направленные на повышение устойчивости, укрепление потенциала и содействие решению конфликта, а также набор конкретных целевых и адресных действий».

Анализируя сложности разрешения конфликта, французский эксперт Мелани Садозай справедливо отмечает, что «решение заключается не просто в демаркации границы, тем более что физическое обозначение границы кажется очень сложным даже когда человек знает ландшафт. Например, есть дороги, где территория Таджикистана находится с левой стороны, а территория Кыргызстана с правой. Когда две страны буквально и физически сталкиваются друг с другом, как можно расставлять пограничные посты или барьеры? 

Поэтому, так как демаркация кажется сложной, одной из стратегий выхода из кризиса было бы четкое распределение ресурсов (воды и пастбищных угодий) на основе общего понимания территории. В настоящее время две страны не пришли к согласию относительно единой “правильной” карты. Еще одной проблемой является проблема вовлечения всех заинтересованных сторон. Разрешение конфликта будет достигнуто не только несколькими людьми в правительственных учреждениях, но и с учетом местных властей, которые регулярно занимаются пограничными вопросами и знают ландшафт, а также людей, живущих вдоль границ, на чью жизнь эта ситуация влияет ежедневно. Также в группу должны входить эксперты, обладающие техническими знаниями в области демаркации границы.

Оба президента официально заявили, что они хотят, чтобы конфликт был урегулирован мирными средствами, не прибегая к военным действиям. Это первый шаг. Однако трудно представить, что кто-то из них пойдет на уступки, поскольку президент Рахмон и его министр иностранных дел публично заявили, что Ворух останется частью территории Таджикистана. С другой стороны, президенту С.Жапарову необходимо укрепить свою власть и авторитет: отказ от земель вызовет недовольство в кыргызстанском обществе. Подобная сложная структура требует посредничества не обязательно для того, чтобы два лидера напрямую разговаривали друг с другом, ведь они это уже делают, но для определения рамок и содержания переговоров».

Российский эксперт Станислав Притчин отмечает некоторую дилемму посредничества в подобных конфликтах: «Как показывает практика, основное зависит от политической воли двух государств. По примеру Карабахского конфликта мы увидели, что Минская группа работала очень много лет, и, в конечном итоге, не удалось ничего достигнуть. Тем не менее, посредники нужны, потому что третий взгляд позволяет взглянуть на ситуацию со стороны без эмоциональной привязки и предложить какие-то компромиссные варианты, которые могут быть не видны в двустороннем формате. Другой вопрос – это имплементация договорённостей, потому что уже есть сложности с реализацией даже тех соглашений между Кыргызстаном и Узбекистаном по границе, которые были достигнуты на политическом уровне.

На практике властям Кыргызстана очень тяжело в конечном итоге добиться поддержки этих же самых решений у своих сообществ на границе, которых это непосредственно касается. Понятно, что вопрос границы – он принципиален, он политизирован, в особенности в Ферганской долине, где ключевой вопрос – это вода, пастбища и сложная география, демография, когда люди живут практически друг рядом с другом, пользуются одними и теме же источниками воды. Анклавы добавляют ещё сложности, потому что это вопрос логистики, требующий очень серьёзной проработки. Поэтому мне кажется, любые варианты, которые способствовали урегулированию ситуации, были бы позитивными, в том числе и привлечение внешних каких-то игроков».

Парвиз Муллоджанов резюмирует, что «наличие группы посредников, как правило, положительно сказывается на ходе переговоров. Единственное условие – список посредников должен быть согласован обеими сторонами, а не навязан извне, или одной из сторон прошедшего конфликта».

20.05.2021

Источник: cabar.asia