До настоящего времени тенденция к росту объёма афганского наркотрафика, в том числе по «северному маршруту», не претерпела изменений, сообщил директор ФСКН России Виктор Иванов.

Заявление было сделано главой российского антинаркотического ведомства 26 мая, в ходе заседания Координационного совета руководителей компетентных органов по противодействию незаконному обороту наркотиков (КСОПН) стран ОДКБ в Душанбе. В своём выступлении Иванов указал на ряд факторов, за счёт которых наркоситуация в Афганистане и на территории стран региона грозит усугубиться. Наряду с выводом войск НАТО он упомянул о деятельности группировки «Исламское государство», в последние несколько месяцев резко повысившей свою активность в Афганистане. Директор ФСКН подчеркнул, что сейчас уже имеются сведения о причастности ИГ к обороту наркотиков в этой стране, которую террористическая организация использует в качестве ресурсной базы для финансирования собственной деятельности.

Виктор Иванов выразил опасения в связи с тем, что дальнейший рост влияния «Исламского государства» спровоцирует последующее повышение объёма контрабанды наркотических веществ по «северному маршруту», сообщает «Парламентская газета». Чем это грозит нашей стране, понятно. Согласно приведенным в докладе данным Управления ООН по наркотикам и связанной с ними преступности, жители России употребляют в год 70 тонн наркотических средств, а количество потребителей героина в России достигло 1,6−1,8 млн человек, или 1,3% населения. Среди них процент заражения ВИЧ достигает в некоторых регионах 61%", — отмечается в докладе. Не случайно поэтому, что при слове «Афганистан» немедленно возникает ассоциация с наркотиками.

Как известно, площадь этой страны —700 тысяч кв. км, причем 75% территории занимают горы. Проходов там практически нет, а строительство дорог крайне затруднительно и стоит дорого. Пастбища на склонах гор есть. Но вот беда: зимой вода в горах замерзает, весной разливается бурными потоками, а летом пересыхает. Дамб нет. Неуправляемая вода и каменистые почвы делают земледелие ненадежным. Каждую весну, когда посевы оказываются смытыми водными потоками, эмиграция усиливается, и война вновь разгорается. Не нужно забывать и о повторяющейся из года в год засухе, которая приводит к массовой гибели скота. В 1986—1989 годах у афганцев было 22 миллиона овец, то есть по одной на каждого жителя. Это традиционный источник жизнеобеспечения в этих краях, но за последнее время из-за отсутствия безопасности он исчерпал себя. По этой же причине не обрабатывается 15% пригодной под пашню земли.

Отсутствие дорог создает препятствия не только для захватчиков и оккупантов, но и для деловых людей, которые могли бы способствовать подъему экономики страны. В Афганистане много богатых залежей полезных ископаемых, но до них просто невозможно добраться. Вряд ли кто первым решится вложить инвестиции в эти месторождения, которые сулят доход только в неопределенном будущем. Чем может заниматься афганский народ в таких условиях? Выбор у него таков: либо ехать на заработки в соседние страны, либо воевать вместе с талибами. Там каждый может рассчитывать на кусок хлеба и тарелку супа; за это он должен читать Коран и заучивать молитвы, а затем взять в руки оружие. Это единственный современный предмет в Афганистане. Автомат Калашникова для афганских талибов — и экономическая база, и работа. Если изъять у них это оружие, война закончится, но все, кто не умеет ничего иного, как только сражаться, окажутся без всяких средств к существованию. Тогда им придется искать себе применение в качестве наемников в рядах «Исламского государства».

Есть еще один выход — выращивать мак в суровой и сухой стране, чтобы прокормиться. Оборот наркотиков в Афганистане достиг десятков миллиардов долларов в год. И если кто-то думает, что хотя бы половина этих доходов достается его жителям, то он ошибается. По мере распространения наркотиков по всему миру, их цена возрастает в десятки, а то и в сотни раз. Героин, попадая, в соседние страны, вывозится оттуда уже по удвоенной цене. К тому времени, когда смертоносное зелье отправляется врагам ислама в Европу и Америку, к примеру, в Нидерланды, его цена вырастает в 160−200 раз. Если бы в Афганистане были шоссейные дороги вместо тайных троп, если бы прекратилась гражданская война и расцвела экономика, что же сталось бы от многомиллиардного рынка наркотиков?

Известно, что к настоящему времени расходы США на военную кампанию в Афганистане составили около $1 трлн, причём 80% этих средств были потрачены во время президентства Барака Обамы. Если бы наркотики не приносили такую невероятную прибыль, США, к примеру, могли бы инвестировать часть этих средств в производство пшеницы в Афганистане, чтобы положить конец выращиванию здесь мака. Но американцам гораздо выгоднее сохранить свою часть доходов, которые приносит мак. Вот почему натовские самолеты с наркотиками продолжают вылетать из Афганистана в страны Персидского залива. Перевозят их и в контейнерах. Чаще всего их просто несут на себе люди — вместо мулов. В Иране арестовали контрабандиста, который пешком прошел из Кандагара с мешком наркотиков. Кожа на его ступнях стерлась до мяса, но он упорно продолжал идти.

В последнее время афганские средства массовой информации достаточно часто сообщают об убийствах и похищениях людей. Часть этих преступлений связана с нарокоторговлей. Нередки случаи, когда, скажем, караван проходит вдоль границы с Ираном, местные жители, участвующие в наркоторговле, не всегда могут заплатить вовремя; тогда их или кого-то из их родственников афганские контрабандисты похищают и возвращают только в обмен на деньги.

Бедность одних, алчность других — вот трагедия Афганистана. Победить её можно лишь восстановлением экономики. Для решения проблемы афганской наркоугрозы глава ФСКН Виктор Иванов предложил предоставить Афганистану полноправное членство в Шанхайской организации сотрудничества (ШОС). По его мнению, именно страны ШОС, будучи объективно заинтересованными в стабилизации обстановки в Афганистане, могут помочь стране, в том числе и в деле борьбы с наркоугрозой.

Борис Саводян

28.05.2015

Источник: REGNUM