1 июля Владимир Путин встретился с послами России в зарубежных государствах и сообщил им: родина готова к войне. Впрочем, именно эти слова, к счастью, не прозвучали. Так что окончательное решение еще не принято. В Кремле, похоже, не уверены, что готовы идти на прямой конфликт.

Глава российского государства традиционно встречается с послами своей страны за рубежом раз в два года. Обычно его выступление посвящено оценке роли России в мире и анонсированию ее внешнеполитической стратегии на предстоящий период. Нынешняя встреча совпала с возобновлением полномасштабных военных действий (то есть, отменой перемирия, объявленного президентом Петром Порошенко) на Украине лишь случайно. Однако это совпадение не могло не отразиться на выступлении Владимира Путина.

"Главное, что я заметил, — Путин очень сильно эмоционально напряжен, как натянутая тетива", — отметил, в частности, политолог Евгений Минченко. По его мнению "какие-то важные решения принимаются или будут приниматься в эти дни".

Пока же российский президент использовал встречу с послами для того, чтобы послать ясные сигналы США, европейским столицам и Киеву. Эти послания различны и по содержанию, и по тону, и по уровню агрессивности. Так, американской политике в мире и в Европе много времени уделено не было, зато это были концентрированные по своей интенсивности оценки. Фактически сигнал был прост — страна готова защищать свои интересы (как их понимает Кремль) и продолжать нынешнюю политику при помощи иных средств, вплоть до военных. Этот сигнал и будут транслировать российские послы по всему миру в ближайшие месяцы.

"Мы всегда стремились быть предсказуемыми партнерами, вести дела на равноправной основе, однако взамен наши законные интересы зачастую игнорировались", — уже традиционно для представителя российской власти посетовал Путин. В то же время, он поручил МИДу подготовить пакет предложений, которые бы предусматривали инструменты для предотвращения любых внешних попыток воздействовать на внутриполитические процессы в России. Иначе говоря, "закрыться" от США.

С Вашингтоном, судя по всему, Москва хочет попытаться в прямой конфликт все же не вступать, но и взаимодействовать (а точнее, конкурировать) только по тому узкому кругу тем, которые сам Кремль и выберет. Например, это касается поставок из Франции вертолетоносцев типа "Мистраль", первый из которых должен поступить на вооружение российской армии уже в этом году. США против этой сделки, и Москва считает позицию американцев шантажом.

"Мы знаем о давлении, которое наши американские партнеры оказывают на Францию с целью не поставлять "Мистрали" в Россию. И мы знаем даже о том, что намекали на то, что если французы не поставят "Мистрали", то с банков потихонечку снимут санкции, во всяком случае, минимизируют их. Что это такое, если не шантаж?" — поинтересовался Путин у послов и постоянных представителей России за рубежом. Они, естественно, ничего не ответили, потому что формат мероприятия этого не предполагал. Да если бы и была у собравшихся такая возможность, то, в соответствии с тем, как устроена сегодня российская внешняя политика, они бы все равно ничего не сказали. Ведь никакой целостной стратегии в настоящий момент у российских дипломатов на вооружении нет. У них один путь — ждать пока свою позицию выскажет президент, а потом ее транслировать.

Что касается европейцев, то к ним Путин демонстративно отнесся мягче. Как принято говорить сейчас у некоторых представителей российской власти, "мы от народа себя не отделяем". Так вот, российский президент тоже не стал отделять свою страну от остальной Европы. Он сообщил, что проект Евразийского экономического союза не направлен на самоизоляцию постсоветского пространства и не противопоставляется Евросоюзу. Что же касается ЕС, то у стран, входящих в это объединение, по мнению Путина, сейчас оказывается одна с Россией забота: не оказаться в роли Ливии или Украины.

"Нам всем в Европе нужна своего рода страховочная сетка, чтобы иракский, ливийский, сирийский и, к сожалению, в этом ряду нужно упомянуть и украинский, прецеденты не оказались заразной болезнью", — заявил российский президент. Зеркально тем самым перефразировав персонажа "Белой гвардии" Михаила Булгакова, рассуждавшего в 1918 году о том, как не допустить, чтобы "украинские мужички заразились московской болезнью".

Кстати, что касается Украины, то туда сигнал пошел достаточно жесткий, но умеренный по своим масштабам. По крайней мере, на официальном уровне и сегодня все еще нет и речи о готовности России вооруженной силой защищать боевиков самопровозглашенных Луганской и Донецкой народных республик. В то же время Путин четко формулирует посыл к киевским властям: Петр Порошенко, возобновив военную операцию, становится "заведующим всем" и несет за все ответственность. Иначе говоря, его легитимность в глазах российских властей опять становится условной.

Первые (и совершенно неизбежные) жертвы введения в Донецкой и Луганской областях военного положения и возобновления антитеррористической операции в этих регионах позволят Кремлю официально вновь встать на позиции российского телевидения и переименовать Петра Порошенко в главу антинародной хунты. И тогда фраза Владимира Путина о том, что Россия готова для защиты своего видения действительности применить весь возможный арсенал, приобретет вовсе не дипломатическое звучание.

Иван Преображенский

01.07.2014

Источник: rosbalt.ru

По итогам встречи Владимира Путина с российскими дипломатами

В выступлении Владимира Путина перед российскими дипломатами сразу обращает на себя внимание два момента. Во-первых, президент подтвердил, что для защиты соотечественников за рубежом Россия готова «использовать весь арсенал имеющихся средств: от политических и экономических – до предусмотренного в международном праве гуманитарных операций права на самооборону». Фактически, Путин дал понять, что официальный отказ от применения вооруженных сил на Украине еще не означает, что Россия  готова забыть об этом инструменте давления на Киев. Вспомним, что вновь принять соответствующее постановление Совета Федерации не составляет труда. 1 марта 2014 года от соответствующего обращения президента до решения верхней палаты прошло менее суток.

Во-вторых, трудно не заметить, как много внимания в данном выступлении Путина было уделено Европе. В экспертной и журналистской среде не только России, но и всего бывшего СССР главный тренд последнего времени – обсуждение альянса между Москвой и Пекином. Между тем, «прочная российско-китайская дипломатическая связка» упоминается в выступлении Путина всего единожды, в одном ряду с отношениями России с Вьетнамом, Индией, Японией. А вот про ЕС говорится очень много: «всё больше европейских политиков и деловых людей понимает, что Европу просто хотят использовать в чьих-то интересах»; «когда я говорю «мы», имею в виду и себя, и моих коллег из Европы»; «Европа – наш естественный и важнейший торгово-экономический партнёр»; президент снова говорит «о едином пространстве от Лиссабона до Владивостока». Это не считая моментов, связанных с отдельными европейскими странами, например, давлении США на Францию в вопросе о «Мистралях». 

Такая расстановка приоритетов в выступлении Путина объяснима. Альянс между Москвой и Пекином пока не  так глубок, как кажется. Как писал еще древнекитайский стратег Сунь-цзы, «гегемон не гонится за союзами», и это правило взяли на вооружение его далекие потомки. Россию и Китай сближают общие экономические интересы и взгляды на ряд международных вопросов. Но, как России невыгодно вмешиваться во многие конфликты Китая (с теми же Вьетнамом или Японией), так и для КНР, например,  противостояние Москвы с Киевом – «чужая война».  Так, после референдумов в Донецкой и Луганской областях, заместитель  главы МИД КНР Чэн Гопин отметил, что «референдумы на Украине — это внутриполитические дела этой страны», а единственная жесткая в отношении киевских властей фраза в его заявлении – «о незаконном свержении законных властей в процессе беспорядков на Майдане». Китай заинтересован в экономическом сотрудничестве с Россией и новых возможностях для своих компаний в Крыму.

Но и Украину он терять не хочет. Тем более, что украинская сторона поставляет вооружения для КНР. Так, совсем недавно, в марте 2014 года, в рамках соглашений между Киевом и Пекином от 2009 года, на вооружение китайскими военными был принят первый малый десантный корабль на воздушной подушке проекта 958  «Бизон». Поэтому Путин не переоценивает существующую глубину альянса с Пекином. А может быть, и открыто дает понять китайской стороне (ведь мы говорим о публичных заявлениях Президента), что Россия  не будет только из-за давления Запада делать на Пекин  основную ставку, что предполагало бы еще большие уступки китайской стороне. 

Частые апелляции президента к Европе – это традиционная надежда Москвы на раскол между США и их европейскими союзниками. Здесь действия Путина тоже логичны – если есть шанс вести раскол между западными державами, его нужно использовать. И тактические расхождения между США и их партнёрами в континентальной Европе по той же Украине и правда имеются.

Но нельзя забывать: страны ЕС в отношениях с США давно ведут себя в стиле «домашних» подростков, иногда решающихся на «бунт» против родителей, но при первых же неприятностях бегущих к старшим родственникам с просьбой о помощи. Как показывает опыт, охлаждение между  ведущими игроками ЕС и их заокеанским союзником может быть более-менее длительным, но всё равно временным, не разрушающим их стратегического партнёрства. 

Нейжмаков Михаил

01.07.2014

Источник: ИА REX

Страховочная сетка для Европы. Владимир Путин предостерег страны ЕС от повторения украинского и иракского сценариев

1 июля Владимир Путин выступил на совещании послов и постпредов РФ. На очередную встречу с дипломатами, которые проходят на регулярной основе раз в два года, были приглашены члены правительства, депутаты Госдумы и сенаторы СФ, а также представители бизнеса и экспертного сообщества.

Владимир Путин еще раз обозначил позицию Москвы по актуальным проблемам внешней политики и по текущей ситуации на международной арене. Вот основные тезисы из речи главы государства в здании МИД на Смоленской площади:

– Россия и Европа не смогли убедить Порошенко, что дорога к надежному, прочному и долгосрочному миру не может лежать через войну;- Президент Украины до сих пор не имел отношения к приказам начать военные действия, но теперь он взял на себя такую ответственность сполна - не только военную, но и политическую;

- За складными речами о свободном выборе, о европейском будущем скрываются попытки сделать из Украины зависимую территорию со всеми вытекающими политическими, экономическими, социальными последствиями. А события, спровоцированные Западом на Украине, стали концентрированным выражением пресловутой политики сдерживания, проводимой в отношении России;

- Однополярная модель мира не состоялась;

- Россия будет и впредь энергично отстаивать права русских за рубежом, используя для этого весь арсенал имеющихся средств: от политических и экономических, до предусмотренных в международном праве гуманитарных операций, право на самооборону;

- Международный закон должен быть не только общеобязательным, но и единообразно толковаться;

- Все больше европейских политиков и деловых людей понимают, что Европу просто хотят использовать в чьих-то интересах, она становится заложницей недальновидных идеологизированных подходов. Европе нужна страховочная сетка, чтобы ливийский, сирийский, иракский и украинский кризисы не оказались заразными;

- На международной арене сложилась прочная российско-китайская дипломатическая связка, в основе которой - совпадение взглядов на глобальные процессы и ключевые региональные проблемы. При этом российско-китайская дружба не направлена против кого бы то ни было. Мы не создаем каких-то военных союзов. Напротив, она являет собой пример равноправного, уважительного и продуктивного взаимодействия государств в XXI веке;

- Россия не собирается закрывать отношения с США, хотя они испортились не по российской вине, и готова к конструктивному диалогу, но только на равноправной основе.

Озвученный Владимиром Путиным тезис о верховенстве международного права при сохранении ведущей роли ООН, это скорее дипломатический политес, чем констатация факта, считает первый заместитель председателя комитета Госдумы по международным делам Леонид Калашников.

– Глава государства был обязан это сказать. Хотя мы знаем, что принципы и нормы международного права регулярно нарушаются по праву силы. Говорить напрямую, что этим занимаются США, президент не мог. С другой стороны, трудно поспорить, что руководствоваться этими нормами нужно. Ничего лучшего мир не придумал, потому что альтернатива – полностью замкнуться в своих границах. Проблема в том, что глобальные институты (ООН) и региональные (ОБСЕ) либо не действуют в силу известных обстоятельств (право вето постоянных членов Совета Безопасности ООН), либо регулярно нарушаются. Так что войска вводятся без санкции со стороны международного сообщества.

«СП»: – Какой смысл ссылаться на Ялтинскую систему, которая если и существует, то разве что на бумаге, причем не по вине России?

– Это понятно, но добивать ее окончательно не хочется. Поэтому Путин говорит: надо, надо, надо… Но реализовать эти посылы будет достаточно сложно. Учитывая, что международные финансовые институты сегодня находятся на службе тех, кто активно разрушает послевоенное устройство. В выступлении президента мне понравилось признание, что вместо попыток выстраивать партнерские отношения с евроатлантическим блоком России следует сосредоточиться на работе в рамках СНГ. Это своего рода «доктрина Монро», которой руководствовались США в XIX веке.

«СП»: – При этом Путин заявил, что Россия будет избегать крайностей изоляционизма.

– Бояться этого не стоит. Замахиваться на решение мировых проблем, конечно, можно. Но прежде следует обрести соответствующие возможности. А наши возможности пока ограничены. С Россией считаются лишь потому, что мы являемся мировой ядерной державой. При этом наше влияние в сфере безопасности в Сирии или Иране ограничено. Поэтому следует сосредоточиться на том, что нам более жизненно важно. А именно на создании Таможенного союза, на выстраивании Евразийского экономического пространства, на воссоздании некоего подобия СССР. Но в таком формате, который бы не оттолкнул и не испугал наших партнеров. Экономика должна быть на первом месте. Но для этого надо жить не по рыночным законам, как декларировалось прежде. Нужно использовать все инструменты для повышения привлекательности нашего союза. Не надо стесняться льготных цен, скидок на энергетические ресурсы и других преференций.

«СП»: – Президент сделал акцент на восточном векторе российской политики и упомянул в этом контексте Китай.

– Это вытекает из логики ситуации. Важно, чтобы ориентация на Китай не привела к усилению сырьевого перекоса в структуре внешней торговли. На сегодняшний день 80% экспорта в КНР составляют энергоресурсы. В то время как СССР поставлял на внешние рынки 50-60% машинотехнической продукции. Понятно, что западные рынки высокотехнологичной продукции будут для нас закрываться. Особенно, если продолжится эскалация напряженности вокруг Украины. Так или иначе, нам придется кооперироваться и развивать связи с Китаем, странами Юго-Восточной Азии и государствами СНГ.

«СП»: – Глава РФ еще раз напомнил нашему дипломатическому корпусу о необходимости активнее использовать фактор «мягкой силы» на внешней арене. Насколько это сейчас актуально?

– Можно сказать, что Кремль признал недоработку в этом плане, ситуация на Украине подтверждает это. С другой стороны, не стоит самообольщаться. В реализации стратегии «мягкой силы» основную роль играет финансовая составляющая. Информационная экспансия, открытие культурных центров, языковых курсов и прочее – все это требует серьезных вливаний. В прошлом году наш Минфин начал сокращать расходы, которые посчитали «неэффективными». В том числе расходы на программу по поддержке соотечественников по линии Россотрудничества. Фракция КПРФ в Госдуме указывала на недопустимость такого урезания на встрече с министром финансов Антоном Силуановым.

Получается, президент говорит о «мягкой силе», а Минфин блокирует ее развитие. Складывается впечатление, что глава монетарного органа может одним росчерком пера отменить решения президента, Совета Безопасности и правительства. Если «мягкая сила» России не будет финансироваться, то все разговоры так и останутся риторическим «треском».

«СП»: – В своем выступлении президент напомнил, что РФ может использовать для защиты соотечественников гуманитарные операции и право на самооборону.

– До Крыма русских последовательно выдавливали с постсоветского пространства. О правах соотечественников мы вспомнили лишь «на флажке», когда дальше отступать было уже некуда. В контексте происходящего на Украине «мягкой силы» явно недостаточно. Право на самооборону Юго-Восток реализует явочным порядком. По-другому и не может быть. Если к вам рвется бандит с ножом, вы не будете просить защитить вас с помощью «мягкой силы», а попытаетесь найти палку, чтобы обороняться. Хорошо, что президент России говорит это прямым текстом и без дипломатических экивоков. Когда международное право не работает, люди вынуждены отвечать на насилие. Национально-культурная общность имеет право защитить себя с оружием в руках, когда другие средства исчерпаны.

«СП»: – Вы удовлетворены выступлением Путина или какие-то важные тезисы в нем не прозвучали? Верно ли были расставлены акценты?

– Надо отдать должное, президент четко руководствуется принципами Realpolitik. Исходя из тех обстоятельств, в которых находится Россия, он сказал то, что может позволить себе ответственный политик. Тем более, глава государства, которое испытывает колоссальное давление. Другое дело, Путин мог бы более четко послать сигнал Западу – хватит прессинговать русских, самый большой разделенный народ в мире. Причем этот посыл следует адресовать не столько Вашингтону, сколько тем государствам, где это до сих пор наблюдается. Как бы мы ни ругали американцев (совершенно справедливо, надо сказать), но им надо отдать должное. Попробуй в любом уголке земного шара обидеть обладателя американского паспорта – на тебя сразу обрушится вся мощь американской военной и государственной машины. США умеют защищать своих людей, и нам следует брать с них пример.

В разговоре с корреспондентом «СП» политолог Павел Святенков признался, что перед выступлением Владимира Путина он испытывал опасения, что первое лицо государства примет условия Запада.

– Нельзя было исключать того, что Москва даст понять – мы сдаем Донецк и Луганск. Понятно, что это не было бы сказано прямым текстом, но дипломатический язык легко читается между строк. Грубо говоря, Путин мог бы сказать, что мы выступаем за «мирное урегулирование, прекращение огня и разоружение конфликтующих сторон». Но этого не прозвучало. Заявленное президентом право на гуманитарные операции означает, что Россия сохраняет свободу рук в украинском вопросе. Понятие гуманитарной операции само по себе может быть беспрецедентно широким. Скорее всего, РФ не будет вводить войска на Украину (российские власти этого никогда не хотели). Помогать будут другими методами.

Не менее важно, что Владимир Путин повторил мысль о том, что события на Украине - это часть политики по сдерживанию России. Из чего можно сделать вывод, что Москва не отказывается от поддержки Новороссии. Виктор Медведчук, представлявший на переговорах Донецк и Луганск, назвал большой ошибкой отказ Киева от их продолжения. Напомню, он считается политиком, близким к Кремлю. Также немаловажно, что из уст Владимира Путина прозвучала критика Запада и предложение создать некую сеть, гарантирующую Европу от революций.

«СП»: – О чем может идти речь?

– Я понимаю это как попытку создания нового «Священного союза», как формирование некой системы взаимных гарантий безопасности в Европе. Фактически речь идет о попытке опереться на здравые силы в Европе в противостоянии с США. Путин намекает европейцам: «а почему вы думаете, что США не могут организовать лидерам ЕС свой майдан?». Трудно не признать, что члены ЕС не застрахованы от событий, аналогичных украинским. Грубо говоря, Меркель при желании можно свергнуть так же, как свергли Януковича или, условно, Мубарака. Можно, конечно, сказать, что Меркель спасет хваленая европейская демократия. Однако замечу, что Янукович тоже был демократически избранным президентом, который победил Тимошенко только во втором туре.

В качестве примера сошлюсь на топовую новость – арест бывшего президента Франции Николя Саркози. Учитывая, что есть еще прецедент Берлускони, бывшие главы государств по факту попали в разработку.

«СП»: – За что мстят Саркози, который был настолько лоялен США, что получил прозвище «Сарко-американец»?

– Это проявление внутриполитической борьбы. Кстати говоря, в период правления Саркози были большие «наезды» на его предшественника Жака Ширака, который обвинялся в коррупции. Раньше бывшие главы государств негласно пользовались судебным иммунитетом за действия, совершенные в период президентства. Если можно отправить за решетку бывшего лидера, то почему нельзя сделать нечто подобное с действующим?

В выступлении Путина нельзя обойти вниманием тезис, что Москва планирует играть ведущую роль в мировой политике. Президент сказал, что это неприемлемо, когда Россия не имеет права голоса в международных делах.

«СП»: – События на Украине подтверждают посыл президента о том, что однополярная модель не состоялась?

– Вполне. Потому что, когда побеждает одна держава, она учреждает на захваченной территории свой порядок. Такой порядок на Украине американцы не создали. Если Америка бомбит, кого хочет, вызывая соответствующую реакцию в мире, это скорее «новый мировой беспорядок». Бесконечно продолжаться это не может. Так что в данном случае Путин прав.

Василий Ваньков

02.07.2014

Источник: svpressa.ru

Tweet